Заниматься научной деятельностью ему пришлось в обстановке нараставшего огульного охаивания марксизма, непонимания, что проблемы оптимизма и пессимизма имеют и вневременной, общечеловеческий характер. Ему тормозили продвижение по служебной лестнице. Профессором он стал только в 1989 году.
Жил он в Старом Петергофе, я не раз бывал у него дома. Плавали вместе на его катере по Финскому заливу, ныряли с борта. У него завелось немало друзей среди местных рыбаков. При мне они подарили ему большую копчёную рыбу. Мы съели ее в подвальном кабачке под пиво и турецкий марш Моцарта.
Жена Синютина Наталья Федоровна была мужу верным другом и помощником. По ее словам, жизнь Владимира была многотрудной, но он шел по ней целеустремленно, не впадая в отчаянье. Помогал людям, вечно за кого-то хлопотал, очень любил сыновей и постоянно с ними возился. В быту довольствовался малым, не накопил капитала. Был честен, редко шел на компромиссы, фантазер, романтик, по натуре – боец. Всюду руководствовался здравым смыслом, ненавидел мракобесие и преклонялся перед силой честного разума.
«Володя, конечно, был удивительной личностью, его теоретические разработки совпадали с его жизненным кредо, – сказала Наталья Федоровна. – Душа всех компаний, пел, играл на гитаре, любимец женщин, молодых и старушек, имел множество врагов и друзей. И в то же время он был очень ранимым, часто в обыденной жизни – наивный ребенок, конце жизни – мятущийся, живущий в постоянной тревоге. Может, от двух перенесенных инфарктов начал бояться больниц. Володя перенес их дома в 1978 и 1985 годах…».
Замечательного человека и учёного не стало 8 декабря 1990 года. Я – один из немногих, кто помнит его молодым.