Байки о Токмаковом переулке - страница 9

В девяностых годах двадцатого века его название изменили.

Лучшим украшением старинного дворца когда-то считался герб СССР на фасаде. Сейчас его замазали. Помню разговор, что первый вариант этого барельефа был уникален. Утверждали, что на гербе красовались 16 братских республик. Включая карело-финскую.

Известная в Москве добрыми делами фамилия фон Дервиз. Или фон-дер-Визе3. Но сейчас разговор не о консерватории, в которой красуется их дар – орган. Дом с каменными цветами на окнах. Дом №10 по Гороховскому переулку.

Он был приобретен для пансионата девушек Верой Николаевной фон Дервиз. До 1918 года пансионат носил имя ее покойной шестнадцатилетней дочери Варвары, Вари. Был открыт в 1900 году, считался престижным, дорогим. Девиц держали в строгости. За провинности воспитанниц заставляли выучить несколько страниц иностранного текста, или, в крайнем случае, вышить салфетку.

Воспитанницей этого пансионата недолгое время была Марина Цветаева. В тяжелый для нее момент, после смерти матери, когда знакомый мир перевернулся, стал чужим, она не смогла находиться дома и попросила отца устроить ее в пансионат. Здесь она написала стихотворение «Дортуар весной». Это забытое французское слово, обозначающее общую спальню для воспитанников в закрытых учебных заведениях. Это стихотворение на меня впечатления не произвело. Сравнил его с «мужскими» «Кожаными куртками» А. М. Городницкого, многократно ранее слышанными и, безусловно, отдал им предпочтение. Покончив с этим трудным делом, можно было бы продолжать движение дальше. Объяснением этому служит то, что из стихотворений Цветаевой я ранее был знаком только с несколькими песнями на ее стихи.

Ее творчество, мягко говоря, не пропагандировалось.

Но почему же о Цветаевой в последние годы столько разговоров?

Есть правило: не знаешь – спроси. Спросить не стыдно, стыдно не знать. Так кто же такая эта непонятная Марина Цветаева? Иосиф Бродский считал именно ее лучшим поэтом России XX века.

Строгие порядки в пансионате Марину не устроили, и она, ни в чем не знавшая меры, нагрубила госпоже фон Дервиз и попросила отца перевести ее в другой пансионат.

Еще можно вспомнить Екатерину Зеленую4, оказавшуюся в этом же пансионате. В те годы образчик агрессивно-провинциального поведения. Такие чудаки до сих пор встречаются. Приезжают не удивляться, а удивлять. Не учиться, а учить. Сразу по прибытии они желают обязательно быть в центре внимания. Делают свое незнание предметом гордости. Нарочито изображают состояние искреннего изумления.