– А вот так, – спокойно продолжила она. – Ни одна из империй не имела своих женщин. Не знаю почему, но так сложилось. Женщины были только у людей, и другие расы постоянно совершали военные набеги, чтобы силой захватить для себя жен. Так, постепенно, человеческих мужчин полностью истребили, и в расе людей остались только женщины.
– Подожди, ты хочешь сказать, что ты и твои подружки, вы – люди…
– Да, – согласно кивнула Дженни.
– А Лорд Конрад и его солдаты тогда…
– Они оборотни! – девушка засмеялась звонким, как колокольчик, смехом. – Мэйси, ты такой смешной! Ты похож на ребенка! Удивляешься таким обычным вещам! Когда выйду замуж за оборотня, и у меня родится сын, то он будет оборотнем, как его отец. А если родится девочка, то она будет, как я – человечкой. Если мой муж будет добр ко мне, то он позволит оставить дочь в семье, и я буду воспитывать ее сама. Но чаще всего, – здесь она заметно погрустнела, – малышек отсылают в специальные интернаты, где их воспитанием занимаются учителя и наставницы. Меня отослали, когда мне исполнилось три года, и я не помню, кто были мои родители…
Тут Дженни совсем сникла, даже слезы на глазах навернулись, мне стало так жаль эту девчушку, что я машинально притянула ее к себе и обняла за плечи.
– Кх… кх… кх... Не помешаю? – раздался откуда-то сверху голос Лорда Конрада.
Дженни вздрогнула и поспешно отстранилась от меня. Ее щеки залило румянцем, она вскочила:
– Пожалуй, лучше пойду, – девушка присела в чуть заметном книксене и убежала к своим подружкам.
Я поднялась, ощущая легкое неудобство.
– Наверное, мне тоже пора, – кивнула Лорду головой, и развернулась, чтобы идти.
– Стоять, – не громко, но твердо скомандовал Конрад.
Замерла и повернулась к нему лицом. Встретила твердый взгляд синих глаз, и мне захотелось в них утонуть… Каким же он был большим и высоким. Я с трудом доходила ему до подмышек. Его стать восхищала, в нем чувствовалась порода, дикая, необузданная. Теперь я понимала: он – хищник. Оборотень. Это впечатляло. «Интересно, как Лорд выглядит в образе зверя?» – попыталась представить, и тут же возникло желание запустить руки в его длинные, густые и черные, как смоль, волосы. Как же он был красив, до невозможности идеален.
Не знаю, что Конрад прочитал на моем лице, но почему-то отвел взгляд в сторону, и, посмотрев куда-то вдаль, наконец, спросил: