– Всё, Старый, газу! Рвём когти! – Закричал Гордеев, и ЗРК набирая скорость, покатилась по склону.
Они вылетели на разбитое снарядами шоссе и помчались на максимальной скорости. По сторонам мелькали грозные тяжёлые танки, лёгкие штурмовые, всякие БМП, БТР, пулеметные джипы, и десятки растерянных солдат. Куда несётся эта взбесившаяся ЗРК? В кого она выпустила ракеты, неужели в наших? Чтоб понять ситуацию, так или иначе, потребовалось несколько секунд. А впереди уже маячили дымы передовой, разбитые танки, сгоревшие БМП, и траншеи танской пехоты. Ян крутил турелью, но не стрелял, – ждал команды полковника.
– Смотри, командир – закричал Старый. – Это ж мобильный штаб!
– Точно! Хорошая цель. – Последняя ракета врезалась в длинный зелёный фургон, прикрытый насыпью и маскировочной сетью. Она не взорвалась, но разорвала штаб на части, а в следующую секунду Ян без команды открыл огонь. Тут ждать нельзя, джип уже навел ракетную спарку «Хелл-Ай», но выстрелить не успел, Ян врезал короткой очередью и прошил легкобронированный джип. Всем вокруг уже стало ясно, что на угнанной ЗРК рвутся домой северники и теперь Ян стрелял почти без остановки. Полковник давал целеуказания и он бил короткими очередями, стараясь не перегреть ствол и камеру сгорания. Вот уже и ничейная земля – изрытая взрывами, политая кровью, нашпигованная пулями и осколками. Старый чуть сбросил скорость, и машина пошла по рытвинам, тяжело раскачиваясь и скрипя. Уже видны окопы наших, Ян видит лица выглядывающих из-за бруствера бойцов. Вдруг дымный след прочёркивает пространство перед машиной, потом еще один. Ё моё! Они что по нам из ПТР садят? Мы ж свои! Свои! Ян только хотел дёрнуть ручку люка и высунуться, чтоб заорать это в голос, как в борт машины врезала противотанковая ракета. Ударило враз по ушам, по глазам, по всему телу, словно засунули в барокамеру и подняли давление сразу так на дцать атмосфер – очень больно – непередаваемо. Да ещё раскалённый осколок в ногу, но это уже так, краем сознания. Ян скользнул в темноту беспамятства, и только успел подумать – ну, вот и повоевали. Всё. Тушите свет…
Лет до пяти Ян, как и все странные дети, думал, что все так могут. Учуять духи матери за квартал от дома, найти по запаху припрятанные сладости. Как правило, обонятельные образы трансформировались в мозгу в цветовые гаммы. Сознание произвольно подбирало подобающий цвет, и с годами Ян лишь удивлялся, насколько эти цвета правильно стыковались с запахами. Так и жил с калейдоскопом в сознании – чем ярче запахи вокруг, тем ярче цвета.