- Давай так. Если я к тебе до завтра
не подойду – попроси её помочь? А если мы сами момент улучим – то
тебе сразу знать дадим.
- Замётано, - жму ему руку и,
вспомнив, на выходе спрашиваю, - Батя, порекомендуй
кабак?
- Тебе чтоб с девочками за деньги? С
порядочными, но уже дороже и без гарантий? Или – для поминальной
тризны? – проницательно схватывает уоррент.
- Какие девочки, батя... третий
пункт.
- Ну тогда и вариантов нет. Тебе в
«ЗЕЛЁНОЕ КЕПИ», иди до сенатской Площади по главной дороге от КПП,
там спросишь.
- Здесь наши есть? – очень сильно
удивляюсь.
- А то... Бывший начштаба главного
управления погранвойск на пенсии кабак открыл. С вас, по
предъявлению формы либо жетона – половина оплаты. Только ваших там
мало – всё же центр страны, до границ далеко. Но уж когда есть кто
с оказией в городе из ваших – туда точно зайдёт.
- Спасибо!
_________
«ЗЕЛЁНОЕ КЕПИ» оказывается чем-то
средним между дорогим трактиром и этническим, как сказали бы
там, рестораном. Двухэтажное здание, добротная дорогая
мебель натурального дерева. У входа встречает портье. С лёту мазнув
взглядом по моему штату, говорит:
- Поминки?
- Да.
- Предлагаю второй этаж, вы сейчас
увидите, почему.
Следую за ним на второй этаж, где
попадаю в круглый зал, центр которого свободен и пуст а по краям
находятся отдельные кабинки, открытые с одной стороны из четырёх –
в сторону зала. И видно всех, и уединение. Два в одном.
Действительно, уютно.
Выбираю кабинку, открываю меню. Я один
на втором этаже. Что меня вполне устраивает. С опозданием замечаю
табличку на лестнице у входа на второй этаж: «Без штата погранвойск
вход на второй этаж строго запрещён».
Понятно.
Через пять минут заказываю
подавальщику солянку, мясо на углях и печёный батат, плюс самого
дорогого алкоголя из списка. Судя по цене в меню, можно не
бояться, один империал – это чертовски много. Плюс – с меня только
половина оплаты по счёту.
Графин с чем-то вроде рома подают
через три минуты. Еду начинают подавать через пяти минут.
Подавальщик ставит на стол две стопки и задёргивает, выходя,
полупрозрачные шторки. Теперь из зала видно только мой
силуэт.
Мне есть о чём подумать. И что
вспомнить. И о своих. И об этих. И о жене Атени с
детьми.
И его ощущения не было возможности
полностью осмыслить и переварить.
_________