— Ну че уж? Когда уж? – пританцовывая, спросил Барик.
— Да скоро. – Афоня кого-то ждал, встал на цыпочки, увидел
приближающихся сюда десятиклассников. – Вот мы и в сборе.
Новенькие, ставки все сделали?
— А надо? – прищурилась Гайка. — У меня нет денег.
— Типа да, — ответил низкорослый верткий приятель Афони, Ара,
недурственный боксер, который за школу частенько выступал.
— Не гони, Ара. Необязательно, — опроверг его слова Афоня,
заметил наших девчонок, которые тоже хотели посмотреть бой. – Чума,
какого хрена ты сюда курятник притащил?
— Они сами приперлись, — ответил за кореша Барик. – Их никто не
звал.
— Только не говори, что из-за них – отмена боя, — взмолился
Райко.
— Отмены не будет, — успокоил его Афоня, раскинул руки, отгоняя
зевак. – Освобождаем площадку!
Все разошлись по периметру, кто-то занял трубы, кто-то остался
стоять. Десятиклассники сунули ему по сотке, что-то шепнули.
По моей спине пробежал холодок, я нашел взглядом Чуму, и вдруг
стало страшно, ведь я нынешний ни с кем по-настоящему не дрался,
что было до того – не вполне мой опыт. Казалось, все смотрят на
меня, изучают, взвешивают и встряхивают. В горле стало горячо –
первый признак выплеска адреналина.
Афоня арматурой обозначил границы площадки, приговаривая:
— За границу не выходить. Бой может быть остановлен, если кто-то
попросит пощады. Иначе – когда я решу. Ну, или Ара.
Армянин вскинул руки. Афоня вскочил на трубы, посмотрел куда-то
вдаль, спрыгнул на землю и объявил:
— Первый бой – Меликов против Барика.
— Я хочу посмотреть, как надерут задницу Мартынову! – крикнула
Баранова.
— Это на сладкое, — улыбнулся Афоня. – Ну, выходим сюда. Барик?
Меликов?
Рамиль шагнул вперед. Взгляд его был неподвижным, ноздри
трепетали, Борецкий же пританцовывал от нетерпения, уверенный, что
быстро разделает Рамиля, который намного меньше.
Кто-то засвистел.
— Врежь ему, Меликов! – узнал я голос Лихолетовой, потом она
вскрикнула – видимо, получила от кого-то под зад, и ее дело
продолжила Заячковская:
— Рамиль, надери ему зад!
— Барик – сила, хач – могила! – это, похоже, кто-то из
младших.
Ара ринулся сквозь толпу к крикуну. Возмущенные вскрики
свидетельствовали о том, что он ответил Аре за хача, причем ответил
дважды. Второй раз – за то, что хачом обозвал азербайджанца.
Повесив головы, два приличных на вид паренька поплелись прочь, Ара
выступил вперед, потирая руки.