— Двенадцать тысяч? – вскинул бровь я.
— Мальчик, конечно, сильный, потому что юный, может и сам
выкарабкаться, но фармацевтическая помощь здорово ускорит его
выздоровление.
— А что ему можно есть? – спросил я.
— Да в принципе все, кроме жареного, копченого и всего такого
прочего. Побольше мяса, но в измельченном виде. С питанием у нас
тоже не очень. Голод-то он утолит, а вот питательных веществ
недополучит.
— Спасибо. – Я забрал листок.
— Аптека при больнице дорогая, — посоветовала врач. – Хорошая в
центре, вот эта, — Она написал адрес. – Тысячу-полторы
сэкономишь.
В день мне капает чуть ли не вдвое больше. Половина дневной
выручки — жизнь человека, пусть и паршивого, но который зачем-то
нужен реальности.
По указанному адресу я ехать не стал, чтобы сэкономить время,
скупился при больнице, отнес лекарства заведующей, прочел на двери,
что ее зовут Нина Ивановна. Подумал, что надо принести ей кофе –
вряд ли она может себе его позволить. Просто безумно хотелось хоть
чем-то порадовать хорошего человека.
— Зайдешь к нему? – спросила заведующая.
Я мотнул головой.
— Нет. Мы в ссоре, не хочу его нервировать. Спасибо вам огромное
и до свидания!
По пути к сиротам я думал о том, сколько людей погибло просто от
того, что им нечем было оказать первую помощь. Тысячи? Десятки и
сотни тысяч? Чуме повезло, что он попал в добрые руки, его
пожалели, всем миром помогали, изыскивали средства, а могли бы
просто забить болт, и тогда он умер бы.
Молоко и творог для сирот я покупал у своей бабушки – из центра,
где находилась больница, к ней было ехать не так уж далеко, как из
нашего села, тем более на мопеде. Яйца — у нее же. И мясо, когда
оно было.
На подъеме я обогнал автобус, немного подождал его на повороте –
ну а вдруг там Каюк? На остановке высыпала стайка младшеклассников
и два парня постарше, один из них – Юрка.
Я завел мотор, привлекая его внимание. Он встрепенулся и под
завистливыми взглядами мелкоты подбежал ко мне.
— Прокатишься? – Я передал Карпа Юрке – пусть повыпендривается,
порадуется.
— У меня скоро свой будет, — с уверенностью сказал он, оседлала
Карпа и тронулся.
Я шел пешком, Юрка ездил туда-сюда – соседские собаки метались
вдоль заборов, проклиная его на своем собачьем языке, куры с
кудахтаньем разлетались в стороны.
Боцман уже узнавал мой мопед по звуку и выбежал меня встречать,
встав на задние лапы, положив голову на передние и высунув башку
из-за забора. Смотрелось так, будто это голова профессора Боцмана,
которая живет на заборе отдельно от туловища.