– Эта дура обоссалась, – заметила Рита, – неудивительно! Ей осталось недолго жить. Мальчики, что делать?
– Ждать, пока обосрётся, – проговорил Алёшка, зевая, – тогда паук, наверное, убежит. Это птицеед.
– А он ядовитый? – спросила Рита.
– Да. Как змея. Как кобра.
Рита и Дашка стали ругать подругу за то, что та всюду шляется босиком. Дали подзатыльник. Надрали уши. Танька безмолвно глотала слёзы.
– Скажите ей, чтоб не шевелилась, – предостерёг Алёшка, зевая, – если она шевельнётся он испугается и ужалит.
– Да хватит вам, – не выдержал Димка. Спрыгнув с бревна, он протянул руку к белой ступне страдалицы, снял с неё опасное существо и бросил его в бурьян за руинами.
– Птицеед! Какой птицеед? Обычный паук, вполне безобидный. Просто решил погреться.
– Погреться? – взвизгнула Танька так, что обе её подруги сами чуть не испортили свои трусики, – он ужалил меня! Палец весь распух! Он красный! Смотрите!
Стали смотреть. Признаков укуса не обнаружили, но, поскольку Танька своих стенаний не прекращала, Рита, присев перед ней на корточки, хладнокровно взяла её палец в рот и стала сосать, чтоб удалить яд. Смешно стало даже Таньке. Дашка просто валялась. Димке пришлось отбежать в кусты. Алёшка изо всех сил пытался разбудить Витьку, но тот стал просто бревном, а сил из-за хохота было мало.
– Ни одной ранки на пальце нет, – объявила Рита, поднявшись и отплевавшись, – иди ты в задницу, дура!
Танька вмиг успокоилась. Поглядев на джинсы, сказала:
– Мне в таком виде домой нельзя. Надо идти в баню. Немедленно. Кто со мной?
– В какую? – спросила Рита, велев заткнуться Алёшке, который незамедлительно дал согласие.
– Как – в какую? У меня что, персональные бани есть? Конечно, в колхозную, что во враге. Банщик сегодня её топил, вода еще тёплая.
– Так на ней огромный замок висит!
– А Димка на что? Он любой замок отпирает гвоздиком. Правда, Димка? С нами пойдёшь? Не бойся, не изнасилуем.
– Говорите от своего имени, Портос, когда говорите подобные нелепости, – молодецки пригладив воображаемые усы, пробасила Рита. Димка, однако, её мушкетерской прыти не испугался. Сказал:
– Пойду.
Рвался и Алёшка. Его оставили за ненужностью, поручив ему бревно-Витьку. Так вот и пошли в колхозную баню, взяв по бутылке пива, три очень пьяные девицы и интеллигентный мальчик с гитарой, который пребывал в средней степени опьянения. Был час ночи. Дождь моросил. Деревня спала. Идя по бетонке вниз, три девушки пели звонкими голосами обычную в таких случаях песню "Виновата ли я?". Димка подпевал. Его, впрочем, было почти не слышно. Немного не доходя до спуска в овраг, где стояла баня, ночным певцам повстречались три здоровенных парня из местных – Сашка, Лёнька и Колька. Они шли вверх, грызя семечки и распространяя вокруг себя запах самогонки.