Как разведчики приняли нового взводного?
Пришел во взвод, говорю: «Здорово, славяне! Я ваш новый командир». Разведчики на меня ноль внимания, сидят, едят из котелков, никто даже не встал, делают вид, что меня не замечают. Сел рядом, кого-то по-хамски сдвинул в сторону, нагло забрал у одного бойца ложку и стал молча хлебать варево из котелка вместе со всеми. Разведчикам подобный «демарш» понравился. Сразу вопросы – «Откуда родом, товарищ лейтенант?» – «Из-под Киева». – «А медаль за что получил?» – «Это мне по ошибке дали, спутали с кем-то». – «А училище где заканчивал?», и пошла беседа, лед был растоплен. На следующий день один из разведчиков, старшина Кулик, достал из своего вещмешка немецкий автомат и три магазина к нему и, косясь на мой «ППШ», сказал: «Возьми, лейтенант, фрицевский автомат полегче будет». Во взводе полковой разведки по штату положено 36 человек, но на тот момент числилось всего 24 бойца, и это считалось очень неплохо, приличный комплект личного состава. Шесть разведчиков имели звания старшины. Почти все бойцы взвода имели большой фронтовой или партизанский опыт, с такими надежными людьми можно было воевать рядом хоть всю жизнь.
Кто из личного состава наиболее запомнился?
Старшина, помкомвзвода Шевакулев Иван Иванович, русский богатырь, прекрасный человек, 29 лет от роду, ростом почти два метра.
Разведчики: казах Банкенбаев Ильдар, узбек Рустам Альметов, хакас Петр Маняшин, два Кулика, один помоложе, – украинец из Сибири, другой Кулик – «старший», которому было лет за тридцать, он был «из блатных», попал в разведку из штрафников.
Белорус Петр Касюк, который владел немецким языком, воевал в партизанах и даже одно время был заслан служить к немцам под видом местного полицая.
Сержанты Салов, Васильев, Леша Кузнецов. Если посидеть и память напрячь, то многих еще вспомню.
Кто руководил действиями разведчиков в 941-м СП?
Приказы разведчикам имел право давать напрямую наш комполка полковник Максимов и начштаба Шутов. Задачу нам обычно ставил сам комполка Максимов.
Но нашим прямым командиром был начальник разведки полка ПНШ-2 капитан Дмитриев, родом из Смоленска, еще из кадровых военных.
В начале войны его жена и двое детей были в гостях у сестры, убежать на восток не успели, остались под оккупацией и были расстреляны латышами-карателями во время проведения антипартизанской акции. Их соседи выдали: вон, мол, семья красного командира в соседнем доме живет. После взятия Смоленска Дмитриев получил короткий отпуск, поехал искать семью и вернулся в часть… совсем седым. После того как он узнал о гибели семьи, то сильно запил, мой предшественник Сушенцев постоянно, почти ежедневно носил ему флягу с водкой от разведвзвода.