Мы знаем, что ты его любишь,
И снова придёшь. [3]
Действие, милой танцевальной пары, плавно переместилось в пустую комнату, претворившись в страстные интимные сочетания. Надя, откинув назад голову, дрожа, вытянулась, во время ответственного, финального сочного момента…
– Я не вернусь.
Девушка, услышав фразу, которую она предполагала, но не так скоро, грустно опустила голову, как поникший одинокий цветок.
Под окнами дома, компания молодых людей, преображенных в стильные костюмы, по-прежнему продолжая веселый энергичный танец, на воображаемой сцене-улице, в хореографической кульминации, театрально выгнувшись, синхронно целовались.
Где ты, свет, где твой след от подмёток?
"Отзовись!" – я кричу сгоряча.
"Чья ты, чья? Ча-ча-ча, ты-ты-ты моя!
Вся душа в крови, мы по колено в любви." [3]
– Какое холодное лето. – Наутро, расстроенная девушка, стоя у кухонного окна, спокойно созерцала живописный, акварельный пейзаж. Надя больше не увидит Слугу.
– Я хочу быть с тобой. – Она не плакала. Развернулась, не поднимая затуманенных глаз, смущенно вышла, показав на накрытый завтраком стол.
Возьми меня в свой дом огня и света,
Там сила и целебное тепло,
Возьми меня с собой, ищу ответа,
Кто не с тобой, тому не повезло. [4]
Стараясь быть незамеченной, Надя аккуратно положила что-то в дорожную сумку Слуги, возвратилась на кухню.
За окном, преображались утренние мотивы летней природы, вперемешку с мутнеющими панорамами, дымящихся заводских куполов и труб, блестящих религиозных луковиц. Внизу порыв ветра тихой прибрежной волной поднял пыль, песок, странные блуждающие античастицы.
Открой мне мою душу, если можешь,
Сама себя не знаю и боюсь,
Дай силы взять, что предо мной положишь,
На большее я да не соблазнюсь. [4]
Слуга ушел. Вышел из подъезда многоэтажного ночного пристанища, побрел не оглядываясь.
Юная Надежда, по-прежнему, замерев у окна, взглядом, провожала, удаляющегося парня. Она готова была протянуть руки, и сейчас, в последний момент, схватить, ладошкой сверху прикрыть, к тротуару Слугу-муравья. Но тот ловко перепрыгнул, через, воображаемую, ладонь-барьер, и ушел, не оглядываясь.
За проблеском любви и откровения,
Приходит день молитвы как итог,
Конец ознакомительного фрагмента.