Мало того что Молотов разом потерял свой министерский пост и жену. В своих претензиях к нему Сталин на первый план стал настойчиво выдвигать еврейскую тематику.
Сталин не забыл, что в прошлые годы именно Молотов постоянно выступал адвокатом российских евреев. Так, например, в речи Молотова, произнесенной в 1936 году по случаю принятия новой («Сталинской») конституции, он акцентировал внимание на неких особых заслугах евреев, а вовсе не на том, что евреи, как и всякий другой народ многонациональной страны, должны иметь равные со всеми права:
«Наши братские чувства к еврейскому народу определяются тем, что он породил гениального творца идей коммунистического освобождения человечества – Карла Маркса. (Аплодисменты.) Что еврейский народ наряду с самыми развитыми нациями (!) дал многочисленных крупнейших представителей науки, техники и искусства, дал много славных героев революционной борьбы против угнетателей трудящихся и в нашей стране выдвинул и выдвигает все новых и новых замечательных, талантливейших руководителей и организаторов строительства и защиты социализма». (Продолжительные аплодисменты.)
Тогда реакция Сталина на все это носила характер подтрунивания. Он постоянно придумывал Молотову фамилии с «еврейским душком», называя его прилюдно то «Молотштейном», то «Молотовичем». Теперь за этим стояла реальная угроза.
В октябре 1952 года, выступая на пленуме ЦК, Сталин, в частности, заявил (запись Л.Н. Ефремова): «А чего стоит предложение товарища Молотова передать Крым евреям? Это грубая ошибка товарища Молотова. Для чего это ему потребовалось? Как можно было это допустить? На каком основании товарищ Молотов высказал такое предложение? У нас есть еврейская автономия. Разве этого недостаточно? Пусть развивается эта республика. А товарищу Молотову не следует быть адвокатом незаконных еврейских претензий на Советский Крым. Это вторая политическая ошибка товарища Молотова. Товарищ Молотов неправильно ведет себя как член Политбюро. И мы категорически отклоняем его надуманные предложения».
Сталин неоднократно заявлял своему окружению, что считает Молотова английским шпионом. Интересовался, действительно ли у того за границей есть свой спальный вагон.
Откуда Сталин все это взял, стало понятным из рассказа бывшего переводчика Сталина Валентина Бережкова, после иммиграции преподавателя политологии в университетах Калифорнии.