–
Основания?
– Доклады
он ему подрядился писать раз в две недели для Политбюро, да такой
самый первый доклад написал, что знакомый академик-экономист
Межуева решил, что он украден нами и переведен для внутреннего
пользования. Больно он хорош… Такое знание серьезнейших нюансов
проявлено рыночной экономики, он сказал, что явно доклад целый
отдел готовил серьезных экономистов-аналитиков. Из ЦРУ или для
ЦРУ.
Вавилов
задумался. Формально основания для проверки есть, это не
сумасбродство подчиненных. Партия имеет право озадачить КГБ. А
Межуев – силен, пользуется заслуженным авторитетом. Умен, и,
несмотря на то, что принципиален, вхож во многие кабинеты,
опирается на серьезную поддержку. Планировался разгон слишком
хлопотливых подчиненных, но надо поосторожнее…
– Накопали
чего-нибудь подозрительного?
– Пока что
не особо. Вот, изучаем сейчас материалы допроса Ивлева…
– И что
там? Как он объясняет, что так хорош в рыночной
экономике?
– Сказал,
что основы рыночной экономики изучал по трудам классиков
марксизма-ленинизма, и что с тех пор рыночная система не так сильно
и изменилась. Алчность как двигатель капитализма. И все такое. И в
подтверждение двадцать минут цититировал наизусть Маркса, Энгельса
и Ленина. Все цитаты проверены, смысл не искажен.
Генерал
помолчал, помолчал, а потом искренне расхохотался. Не раз и не два,
все же три высших образования за плечами, он лично конспектировал
классиков марксизма-ленинизма. У него уже конспектов дома стопка
набралась толщиной в два «Капитала».
– Ну,
собственно, так и есть. Прав пацан. Он, как этот, Эйнштейн, умный
очень. Все видят просто цитаты классиков, а он с лету понимает их
смысл. Вундеркинд, короче. Значит, так, просьбы из КПК дело важное,
но и здравый смысл в голове иметь тоже нужно. Обратились к вам с
такой озабоченностью, так радоваться нужно, что мы первые этот
талант откопали. И эксплуатируем. Это доказывает, что мы правильно
работаем, товарищи офицеры. А мне доклад этот, что
академику-экономисту так понравился, немедленно на стол. И
крутитесь как хотите, а чтобы и остальные, что он для Межуева
делать будет, тут же ко мне на стол попадали. И проверку свернуть
немедленно.
– Разрешите
идти, выполнять? – спросил Васильев.
– Да, и
пацану что-то на сладкое киньте, чтобы он на нас не
обижался.