Так что, не
прав ты, Яков Васильевич, ты сейчас в этой стране гегемон, в любую
дверь заходишь без стука. А через пятьдесят лет твоим детям и
внукам даже в голову это не придёт. Они будут точно знать свое
место…
Сковородка
открыл дверь в подъезд передо мной, сегодня много было разного
формата кульков и коробок, только что в зубах не тащил добычу.
Поднялся пешком к себе на третий этаж и постучал ногой в дверь.
Открыл Марат.
– О,
нагрузился, – хмыкнул он. – Давай, помогу.
– Как дела?
– спросил я, накладывая себе пельменей, что мне парни
оставили.
– Хорошо, –
ответил Мишка. – Работали сегодня в подвале вчетвером на молочном
комбинате.
– А, так
вам отдали отдельный объект, понятно, – задумался я. – А денег
сколько пообещали?
– Нам по
триста рублей с Мишей за подвал, – ответил Марат. – Я специально
сегодня уточнил.
– А по
времени там много работать? – продолжал интересоваться
я.
– Недели за
две должны разгрести, если по выходным тоже работать, – ответил
он.
– Что вы
там делаете?
– Старую
штукатурку и плитку надо отдолбить и вынести мусор.
– Понятно.
Тяжело отходит?
– Да нет! –
улыбнулся Мишка. – Лопатой чуть ковырнёшь, само всё
отваливается.
– Ну и то
хорошо. Чем у вас Евгения занимается?
– Она всё и
крушит, – хмыкнул Марат. – Один из нас мусор на носилки грузит,
двое таскают. По кругу меняемся.
– Вот,
девка. Терминатор! – рассмеялся я, но остальные никак не
отреагировали, только с любопытством посмотрели. – А остальные чем
заняты?
– Ещё цех
заливают, – ответил шурин. – Ох, там жара наверху! А что за
терминатор такой?
– Ну, это
от английского слова экстерминейшен, уничтожение. Я имел в виду,
что Женя уничтожает бетон…
– А,
понятно! – улыбнулся Миша. – Кстати, про жару. К нам в подвал
остывать приходят. У нас пылища, дышать нечем. А они такие: А-аа,
благодать!
Про жару
заговорили, вспомнил про пальмы капитана. Сходил проверил, долил
воды в ведро немного. Перед отлётом в Палангу надо будет ещё
долить. Так-то кусты нормально себя чувствуют для такой
жары.
– Мужики,
не забывайте, пожалуйста, про кактусы на окне, – вернувшись домой,
попросил я. – А то мне Галия не простит. Каждый день поливайте.
Такое пекло…
– А ты
чего?
– Я улетаю
в эту субботу, вернусь в пятницу двадцать первого переночую, и
опять уеду на субботу-воскресенье.
– Фигаро
здесь, Фигаро там, – прокомментировал мои планы Марат. – Куда
летишь-то, к Галие?