Вечер проходит,
как обычно, я прячусь в своей комнате, делая вид, что усиленно занимаюсь. Вдруг
раздаётся крик. Что случилось? Несусь на первый этаж. Оказывается, скандал в
комнате деда. Я хотела ворваться в его спальню, но, услышав своё имя,
притулилась к стене рядом с открытой дверью.
— Ты с ума
сошёл, папа! — орала мама. — Восемь миллионов Катьке отписал! Зачем ты вызвал
нотариуса без моего ведома?!
— Да, я завещал
Кате эти деньги. Ты вообще фирму целиком получаешь. Тебе мало? Возможно, внучка
захочет открыть свой бизнес, — тихим, но грозным голосом парирует дедушка.
— Папа, ну
зачем ты так? Я люблю свою дочь и не борюсь с ней за наследство. Она будет
работать со мной на фирме, а потом я подпишу завещание на неё, больше всё равно
некому оставить дела. Сейчас ты ей даёшь эти деньги, а она всё профукает. Да,
возможно, откроет бизнес, но прогорит. У меня свободной наличности только пять
миллионов, остальные деньги в деле. Если что, мне стройку из-за неё
приостанавливать? Вызовем нотариуса, и ты перепишешь завещание.
— Ты уже и
хоронишь меня, да?! — кричит дедушка, но тут же закашливается. — Пошла вон
отсюда. Фиг тебе, а не новое завещание. Будешь настаивать — я его перепишу,
только в этом случае ты получишь дырку от бублика. Всё отдам внучке — и счета,
и фирму. Привыкла гнобить её, будто не сама родила ни любви, ни ласки. Уйди,
видеть тебя не хочу.
Я залетаю на
цыпочках в уборную и слышу топот ног, мать уходит из комнаты деда. Он оставил
мне наследство, а она недовольна. Разумеется, приятнее всего держать меня под
своим каблучком, командовать, указывать, говорить, что я никчёмная.
Слёзы
наворачиваются на глаза. Быстро умываюсь, останавливая их. «Соколовы не плачут»
— так всегда повторяла мама с тех пор, как мне исполнилось семь лет. Если
что-то было не так, и я начинала реветь, она грубо одёргивала: «Чего нюни
распустила, ты Соколова или кто? Тебе не стыдно вообще, а?»
Мне было ни
капельки не стыдно, наоборот, обида душила. Девочек так не обижают, а меня
гнобили везде, даже дома.
Ещё мне
хотелось бантики, как у красавицы класса Юльки. Помню линейку на первое
сентября, её катал старшеклассник на плече, а она звенела колокольчиком и
улыбалась. Шикарные банты украшали косы, а красивое платьице привлекало взгляд
и вызывало зависть. Я хотела себе это платье, и бантики, и туфельки, и даже косички.
Вместо красивого наряда, на меня напялили классический костюм для женщин,
только в сильно уменьшенном варианте, а волосы украсила серебряная заколка с
фианитами. Мама стояла рядом, улыбалась, говорила, что я среди девочек самая
красивая. Ещё бы, только на меня умудрились напялить наряд от известного
европейского модельера.