Наблюдая за тем, как мужчина, яростно стиснув руль (и зубы), пытается удержаться от трехэтажных матов, Лена испытывала какое-то изощренное удовлетворение. Внутренне ликуя, она не могла сдержать искренней улыбки.
Заметив это, Макаров громко захохотал и прохрипел сквозь смех:
— Вот ты… язва малолетняя!
— А не надо было меня злить!
— Аналогично, Белова! Аналогично!
— Как нам быть-то теперь, Виктор Эдуардович?
— Хм? — недоуменно вскинул бровь.
— В институте!
— Хороший вопрос, Лена! Есть предложения?
— Да! Вы не трогаете меня – я не трогаю вас!
— Мир, дружба, жвачка?
— Типа того!
— А сможешь?
— Почему нет?
— Что-то я сомневаюсь!
— Напрасно! Мои чувства к вам… в прошлом!
Мужчина на миг отвлекся от дороги и уставился на нее крайне внимательным задумчивым взглядом.
— Ладно! — подытожил, коротко кивнув. — Тогда давай попробуем!
Вскоре Макаров притормозил у их старенькой девятиэтажки, и Лена проворно выскочила наружу, оглядываясь по сторонам. Детская площадка оказалась переполнена детьми, а лавки у подъезда оккупированы бабками.
«КГБ местного разлива, черт их подери! Теперь родителям абы что про меня наговорят и все кости перемоют! Ничего нового!»
Угрюмо хмыкнув, Белова направилась к багажнику, из которого Макаров уже извлекал ее пакеты с продуктами.
— Спасибо, что подвезли! — попыталась забрать у него свою ношу.
Однако Виктор Эдуардович не позволил этому случиться.
— До квартиры донесу! — заявил, уже направляясь в сторону подъездной двери.
Девушке не оставалось ничего, кроме как последовать за ним.
Но когда они поравнялись с местными сплетницами, и Лена услышала шепотки за своей спиной, то резко развернулась к ним лицом, удерживая Макарова за локоть. После чего заявила громко и четко:
— Вот, полюбуйтесь, хахаль мой новый! Веду его к нам, пока родителей нет! Разведен, есть сын и любовница! Но я планирую влюбить его в себя и увести у нее! Вот такая я дрянь! Доброго вам дня, дорогие соседи!
Если «хахаль» и удивился подобному откровению, то вида не подал.
Молча придержал дверь, пропуская ее внутрь.
Лишь нажав на кнопку лифта, все же уточнил:
— И что это сейчас было?
— Убийство интриги! — неопределенно пожала плечами. — Они же все равно придумают черт знает что! Пусть хотя бы правду обсуждают!
— Правду, значит?
— Ну, частично!
— Какая жалость!
— И чего смешного? Хватит!