— Больная, — кивнул я. — Есть такая болезнь — женский
алкоголизм.
— Ну мне, конечно, известно, что Тамара Мироновна
выпивала...
— К счастью, ты не видела, что там у них дома творилось.
Пришлось разбираться. А вот их участковый, если и готов принять
меры, то исключительно — к самой Зиминой. Надо как-то помочь ей с
устройством на работу, иначе она опять сорвется. Я попробую
разузнать в школе, а ты, если можешь, по своим каналам.
— Конечно, я постараюсь выяснить, хотя мои возможности не столь
уж велики, — проговорила Красавина.
— Вот и отлично!
Мы помолчали некоторое время, затем Лиля вздохнула и
произнесла:
— Честно говоря, за все время службы инспектором по делам
несовершеннолетних никогда не встречала такого учителя, как ты.
— Какого такого?
— Заботливого.
— Да ладно...
— Не скромничай, — сказала она. — Чаще всего учителя прячутся за
кого угодно — за родителей, за пионерскую и комсомольскую
организации... Норовят прикрыться разными бумажками, лишь бы не
нести ответственности за своих воспитанников.
— А что, так можно было? — усмехнулся я и добавил: — Это я от
педагогической неопытности. Вот подрасту, тоже начну
прикрываться...
— Очень не хочется, чтобы ты подрос, — почти нежно проговорила
Лиля.
Мне, конечно, приятно было слышать это, но разговор стал
сползать на тему, которой лучше избежать. Не люблю разговоров обо
мне самом. Большинство людей живет, зная о себе все или почти все,
а я живу, почти ничего не зная о человеке, телом и некоторыми
навыками коего я поневоле пользуюсь. А то, что я знаю о самом себе,
в этой жизни почти непригодно. Поэтому любой разговор по душам,
касающийся прошлого Санька Данилова, мне придется пресекать, не
зависимо от того, как я отношусь к собеседнику.
Наверное, потому мне будет трудновато ужиться с женщиной,
которая, в конце концов, станет моей женой. Ведь у женщин нюх на
то, что мужчины пытаются скрыть от них. Начнутся подозрения,
упреки, слезы, скандалы. А может вообще не жениться? У холостяка
больше степеней свободы. Я и в прошлой жизни большую часть
отведенного мне времени был в свободном поиске, так что какой
никакой опыт у меня по этой части имеется. Впрочем, никогда не
говори никогда. Жизнь может повернуться по-всякому.
— О чем ты задумался? — спросила моя собеседница.
— О жизни.
— И к какому пришел выводу?