Размеренной походкой, сложив руки за
спиной, Владимир подошел к Марии, и та, щурясь от удовольствия,
показала ему незаконченную зарисовку фермерского дворика.
– Вот, почему ты про художников-то
спрашивала. А я так сразу и не понял, молодец, – похвалил он юное
дарование.
– Увы и ах, – драматично закатила
девушка глаза. – Когда все на выживании сосредоточены, кому вообще
придворные художники сдались? Хотя… до росписи Сикстинской капеллы
навыков мне пока не хватило бы.
– Путь в тысячу ли начинается с
одного шага.
– Но не с пером же и чернильницей в
руках! – усмехнулась та. – Такое ощущение, что весь мир сейчас
против меня. Но ведь у каждого сейчас такое ощущение, да? Только
люди хорошие и спасают.
– И много здесь хороших людей?
– Ну… советники периодически дают мне
чистый пергамент и чернила с перьями, – с улыбкой принялась
перечислять Мария, устремив мечтательный взгляд вдаль. – А Наталья
иногда отпускает с работы пораньше, чтобы я дольше могла
порисовать. Наталья Родионова. Очень хорошая женщина! Ну, наша
главная тут, – решила пояснить она, заметив озадаченность,
промелькнувшую на лице собеседника. – Может, и с ней как-нибудь
познакомитесь. Да конечно же познакомитесь! С ее сыном так сто
процентов пересечетесь.
– Боюсь, слишком занят буду в
ближайшие дни, чтобы свободно по сектору разгуливать.
– А-а-а… ну да. Вы же генерал, все
дела… – произнесла она то ли с грустью, то ли с обидой и, несмотря
на присутствие Владимира, вновь взялась за эскиз.
Тонкие пальцы, покрытые мозолями от
тяжелой работы, выводили точные линии, наносили штрихи. Видно, что
перо для девушки всё еще было непривычным инструментом, но
адаптировалась она быстро.
Еще некоторое время мужчина, как
завороженный, наблюдал за художествами молодой фермерши, но в
какой-то момент опомнился, наскоро попрощался с ней и широкими
шагами сократил расстояние до ворот. Лишь уходя с территории фермы
разок обернулся.
И заметил, что Мария, оторвав взгляд
от пергамента, смотрит ему вслед.
***
Одна голова – хорошо, но благодаря
слаженной работе шестерых мы сумели отыскать Семёна в самые
кратчайшие сроки. В лазарете он, блин, валялся. Система его туда
после проигранного на арене боя переместила, автоматически. А раз
уж обе эти постройки были пока еще самыми молодыми на секторе,
знать об их взаимодействии никто из нас не мог. Тамара вот только
догадалась, что между ними возможна какая-то связь.