— Ел хоть сегодня?
— Бля, Валерич, ну не зуди ты, в самом-то деле. Дай отдохнуть спокойно.
— А ты мне здесь не это... — напустил на себя строгости он и потряс указательным пальцем. — Устроил не пойми что!
— Да, папочка, — ухмыльнулся я и наполнил рюмку. — Будешь, что ли?
— Давай малёха. — Он снял шапку и подвинул к столу ещё один стул. — Что хоть за повод-то?
— Не ради пьянства, а дабы не отвыкнуть, — объявил я и поднял рюмку.
— Нинка опять ворчать будет, — буркнул Валерьевич, но всё же чокнулся со мной и опрокинул содержимое в рот. Сморщился, схватил маринованный корнишон и бодро им захрустел. Затем поднял бутылку и с умным видом принялся разглядывать этикетку.
— Ну и чего пишут? — не выдержал и спросил я.
— А то, что ты палёнку какую-то пьёшь, — сделал странные выводы шеф и водрузил бутылку на место. — Лучше бы самогонки взял.
— Ну её. С нее по утрам голова чугунная.
— Значит, совсем не пей. Деньги есть у тебя?
— Есть, я ещё прошлый аванс даже потратить не успел.
— Вот, а всё плохо живём...
— Я разве жаловался когда? Ещё капнуть тебе?
— Давай, на ход ноги. Засиделся я у тебя, Нинка бухтеть будет. А вот и плохо то, что не жалуешься, потому тебя к бутылке и тянет. Ни друзей у тебя, ни бабы какой.
— Я что-то не понял... Ты меня сейчас жить, что ли, учишь?
— Дурак ты, — отмахнулся он. — Так вот бобылём и помрёшь.
— Все люди — мрази, Валерич.
— И я?
— Ты с Нинкой — то самое редкое исключение, которое подтверждает правило.
— Это кто же тебя так обидел-то?
— Жизнь, — ухмыльнулся я и молча, без тоста и не чокаясь, опрокинул рюмку в рот.
— Поел бы, пока тёплое ещё.
— В холодильник, говорю, поставь.
— Там пюрешка с котлеточками... — словно не слыша, продолжил перечислять прелести ужина шеф. — Не то что это твоё, магазинное. Всё своё, огородное.
— Котлеты тоже из теплицы?
— Тьфу ты, ёж твою мать! Не хочешь — не жри! Я к нему как к человеку...
— Да не бузи ты, Валерич, щас отведаю я вашу стряпню... попозже.
— Вот и правильно. Ладно, я чё приходил-то... Завтра тебе на десятом секторе, у Илюшкиных, подселение будет.
— Отмучилась бабка?
— Да, Витька звонил. Только что в морг положили.