— А каким способом это можно было сделать? — спросил я.
Александр Вениаминович вздрогнул, прижал пухлые пальцы к губам и
вопросительно глянул на отца. Тот кивнул.
— Алексей Николаевич, это очень опасный тип магии. В учебниках о
таком не пишут. Лишь очень закрытая группа ученых может
предположить, как работает маг с таким даром...
— То есть вы не знаете? — перебил я его и приподнял бровь. —
Тогда расскажите, что обнаружили на трупе. Было что-то необычное?
Может быть, были внутренние повреждения? Лопнувшее сердце?
Мой мозг лихорадочно соображал, вспоминая прошлый опыт. Если у
Горского была хоть капля крови Дубского, он мог сделать что угодно.
Но если учесть, что у маги здесь владеют только одним типом силы,
Горский ли напал на нас с отцом? В нас летела отнюдь не магия
крови, а скорее уж, хаоса! В чем, в чем, а в этом я прекрасно
разбирался.
Старший координатор очень странно на меня посмотрел и дрожащей
рукой промокнул лоб.
— Мне правда интересно, исключительно в познавательных целях, —
заверил я его, невинно захлопал ресницами и на всякий случай
чуть-чуть добавил в голос силы.
— Дайте-ка вспомнить, — он забавно сморщил лоб. — Точно-точно.
Слишком низкая температура тела. Да, так написано в отчете. Она не
соответствует времени смерти. Труп будто в ледяной воде держали.
При этом в самой камере было достаточно тепло.
Пришлось подавить эмоции и выслушать это с каменным лицом. Когда
это в камерах бывало “достаточно тепло”?
— А время смерти насколько точно определили? Кто может
подтвердить?
Кругликов замялся, но под давлением моей ментальной магии, все
же продолжил:
— В четверть третьего, когда сменился дежурный, он заглянул в
камеру и Дубский был еще жив. А утром после раздачи завтрака, в
шесть часов — уже нет.
— Значит, примерное время смерти с двух сорока пяти до шести
утра. И ваши маги точнее не определили?
— Все верно, ваше сиятельство. Говорят, что около четырех. Но
температура тела...
Чтобы сделал я? Обеспечил себе алиби на каком-нибудь светском
рауте и послал бы призванную сущность! И подозрительно не сбегал бы
в другую страну. Заморозить кровь! Надо же такое придумать! Такое
мне в голову не приходило. Эффективнее, наоборот, нагреть! Может,
все-таки водный маг? Но кто тогда напал на нас с отцом?
Отец слушал нашу беседу, переводя взгляд то на меня, то на
Кругликова и не вмешивался. Его пальцы на подлокотниках кресла
побелели, губы были плотно сомкнуты, а на лбу выступила
испарина.