Я не ответил, лишь бросил на него взгляд, полный презрения.
— Желаешь перед смертью узнать мои мотивы? Это банально, да и
думаю, что ты сам уже все понял! — продолжал распинаться он. — Мне
нужна твоя сила. Она будет принадлежать мне, вся, без остатка.
Видишь, как все просто?
Повинуясь взмаху его руки, линии на полу засияли. Теперь их было
видно и без магического зрения.
Маг сделал пару шагов назад и затянул какую-то унылую песню.
Я понял, что времени осталось не так много.
Только вот что я мог сделать? Все мои четыре способности едва
теплятся. Мыслено ругаясь всеми известными выражениями, я
развернулся, чтобы сесть ровно. Веревка почти не оставила мне
свободу действий.
“Думай!” — подгонял сам себя.
***
— Это где-то здесь! — крикнул Риман из кареты.
Герман, прикрывая лицо шарфом, кивнул и пустил лошадь в галоп.
Его силуэт тут же потерялся в белом мареве метели.
Прямая дорога поднималась выше на холм, и уже отсюда был виден
остов какого-то строения. Неужели мальчишка там?
— Вы думаете, мы не опоздали? — спросил Семен у друга.
— Не знаю! — излишне резко ответил Риман и закашлялся. —
Мыслеобраз Алексея был очень силен. Значит, его не ограничили в
магии. Это дает надежду.
— А если это ловушка?
Риман покачал головой. Он знал, что Вереховцев сообразительный
малый, и его послание было просьбой о помощи.
— Ты сам как? — не унимался Семен. — Может, еще подлечить?
— Нормально все. Давай уже его найдем. Он нужен нам! Понимаешь?
Последняя надежда этого мира.
— Я помню. Мы найдем его. Обязательно.
Карета подскакивала на выбоинах, но продолжала упорно ползти по
дороге на холм.
Риман остро ощущал, что времени у них безумно мало.
***
Но ничего толком не приходило в голову. Все тело болело, а в
горле, как наждаком прошлись. Очень хотелось пить. Я бросил злой
взгляд на разводы воды на стене...
Вода!
Внимательно рассмотрев рассыпанные рядом камни, я искренне
надеясь, что не ошибся.
А затем начал действовать.
Мой взгляд уперся в грудь темного мага, который все продолжал
тянуть тоскливые строчки. Символы на полу наливались светом, но я
старался не обращать на них внимания.
Вдох. Выдох.
Вдох. Выдох.
Дышать с каждым разом становилось сложнее. Собрав все остатки
сил, я непроизвольно задержал дыхание.
И...
Стрижевский вдруг сбился с темпа, схватился за горло и начал
захлебываться кашлем, сотрясаясь всем телом.