- На удивление, но в этот раз они все остались живы. И их, даже,
немного подлечили, чтобы кровью не истекли. А через три дня одна из
групп непримиримых выдвинула ультиматум – потребовав обменять
одного из их полевых командиров на наших десять пленных. Вот
столько они смогли за это время захватить наших.
- И?
- Командующий спец-контингентом, ко всеобщему нашему удивлению,
согласился с требованием. Так что целые твои, целые...
- А тогда когда вы сами, Егор, попали сюда – если так хорошо
помните всю операцию по освобождению парней из этого экипажа? –
неожиданно спросил у того Федорович.
- Сам Павел пропал в результате этой засады практически в самом
конце апреля, а я уже в начале сентября, - услышал тот неожиданный
ответ.
Интерлюдия (вторая часть)
(Краткий рассказ о себе, своем прошлом и прошедшим настоящим
ещё двоих человек из остальной пятерки раненных офицеров)
Егор Пыштов и Брендон Петров
- Ну что же. Раз со мной уже немного познакомились, то давайте
теперь это знакомство сделаем более полным, - продолжил Егор, - С
чегомне начинать?
- У меня есть совсем небольшое предложение, - ответил ему Дед, -
не растягивая эту импровизированную исповедь надолго, вначале -
кратко о своем детстве, отрочестве, учебе в школе. И чуть
более подробно о том, что оканчивали по специальности
ВУС-а, где служили, и, если можно, то и послужной список. Ну и что
привело, или предшествовало провалу в этот Эксперимент. Идёт?
- Без разговоров – согласен. Итак. Сколько себя помню, был
раздолбаем с шикарным таким шилом в жопе – ни минуты лишней не
сидел спокойно. Но и хулиганом вообще-то не был. Такой себе
детско-юношестский активный максимализм в широком смысле этого
слова. Отец, как и деды, и прадеды, и прапрадеды, служили родине –
семейная хроника начиналась с девятьсот пятого года, с японской
войны и Порт-Артура. Прапрадед по отцовской линии её окончил
подъесаулом Сибирского казачества, а прапрадед по матери – был
произведен в унтер-офицеры за организацию удачного прорыва своего
подразделения, брошенного офицерами, из все того же Артура. Был
ранен в ногу, и, в итоге, стал инвалидом.
Оба после той войны и сокращения армии были уволены. Ну казак
так и остался в своем казачестве, а дед-хромодед, как он
себя называл, осел в небольшом поселке неподалёку от древнего
Бийска. Так как ходил он с трудом, то стал, благодаря чину и
наградам, поселковым голов