- А я - Ксения.
- Ксюша, - он будто пробовал моё имя на вкус. От того, как он его произносил, по телу пробежали мурашки. - А чего ты такая зажатая?
- Я? - пискнула я. - Вовсе я не зажатая...
- Ну, твоё тело говорит об обратном. - на несколько секунд он отвлёкся от дороги и быстро окинул меня взглядом. - Ноги сведены. Вцепилась в сумку, будто боишься, что отберу. Вон как костяшки побелели.
Я убрала руки и чуть раздвинула ноги. Не хотелось признаваться в том, что он прав.
- Да, молодец. Так лучше, - похвалил он.
И как только он замечает мои телодвижения? Ведь на дорогу же смотрит...
- На кого учишься? - немного помолчав спросил он.
- На филолога, - тихо ответила я. - Английский язык и литература.
- Хм... - ухмыльнулся он. - И что проходите?
- Ко какому предмету? - я почувствовала себя чуть увереннее, когда разговор зашёл об учёбе.
- По литературе, - уточнил он, продолжая загадочно улыбаться.
- Маркиза Де Сада. - выпалила я первое, что пришло в голову.
Сказав это, я сразу пожалела. Какого чёрта! О, Боже! Зачем я это ляпнула? Ведь куча вариантов же было: романтичный Шекспир, божественный Данте, остроумный Бокаччо... Но нет! Нет! Я зачем-то вспомнила про этого извращенца.
- Де Сад, значит? - мужчина чуть крепче сжал руль. - Ты читала?
- Нет! - снова соврала я.
- Ксюша, - немного хрипло проговорил мужчина. - Ты что, двоечница?
Меня пробрало от внезапного жара. Я чуть поёрзала на сиденьи, пытаясь избавиться от непривычного ощущения в животе.
- Нет, я отличница, - тихо ответила я.
- Значит, - он быстро взглянул на меня. - Ты читала?
- Ну, да, - призналась я, потупив взгляд.
Как так получилось, что я обсуждаю порно литературу восемнадцатого века с взрослым привлекательным незнакомым мужчиной? Да ещё и у него в машине.
- В интересе к сексу нет ничего предосудительного, Ксюш, - пояснял он. - Хотя, экранизацию, всё же, я бы смотреть не советовал, - он заговорщически понизил голос до шёпота. - Может шокировать.
Я не знала, куда деть глаза от стеснения. Боже! Да я даже с подругами на «такие» темы не решалась говорить. В универе надо мной, конечно, посмеивались... Но я ничего не могла с собой поделать. Просто так была воспитана!
- Почему ты соврала? - продолжал допытываться он.
Он говорил спокойно, чуть отстранённо. Будто предметом нашего разговора была политика современного Китая, а не всё вот это.