– Ну, беги!
– Дудочку дай!
– Когда вернёшься, тогда и получишь.
– Ты потом раздумаешь и не дашь.
Иван посмотрел на мальчишку с уважением – «вот она, куркинская порода» – торговаться с малолеткой не стал:
– Держи!
Дядю Лешу Димка нашел без труда, повторил всё слово в слово, что от него требовалось. Напоследок похвастался дудочкой.
Лешка оторопело переваривал сообщение гонца и поэтому, взглянув на свиристелку, почти машинально спросил:
– Неужели сам сделал?
– Не, дядя Ваня подарил.
– Какой дядя Ваня? Иван Архипов?
– Ага!
– Сегодня подарил?
– Ага!
– А где он сейчас?
– Возле церкви меня ждет.
– Ну, давай беги к нему!
Когда солнце красным яблоком покатилось за горизонт, Алексей отправился к роднику. Этот родник знала вся округа, его называли «святым». Вода в нём была необыкновенно вкусная, и если хозяйка была не ленивая, то воду для бражки, чая и даже щей брала только здесь.
Возле родника Алексей увидел Ивана Архипова, тот сидел на бревнышке и крутил в руках ивовый прут. «Очередную свиристелку для несмышленышей делает» – усмехнулся Лешка. Подошел, здороваться не стал. Иван, не оборачиваясь, лихо сплюнул сквозь растянутые губы:
– Ты, чай, не меня тут надеялся увидеть?
– У тебя ума-то не больше, чем у дитя, которое ты подослал.
Иван вспыхнул, вскочил на ноги:
– Ишь ты, мозган! Догадываешься, зачем я тебе свиданку устроил?
– Неужели по-честному один на один говорить будем? Что-то на тебя не похоже.
Алексей Афанасьев одногодок Ваньки Архипова – обоим по девятнадцать.
Лешка – высокий широкоплечий с копной рассыпающихся русых волос. Густые пшеничные брови, глубокие серые глаза, крупный нос, полные губы всегда излучали спокойствие. Но, несмотря на внешнее добродушие, улыбался Лешка не часто. Прямой с прищуром взгляд, выпирающие скулы, прижатые к голове уши, говорили, что этот парень умеет за себя постоять. В отличие от Ваньки Архипова одежонка у Лешки, даже по деревенским меркам, была бедноватой: с ранней весны до поздней осени широченные темные штаны, светлая рубаха, перехваченная пояском, на ногах неизменные онучи и лапти. Правда, лапти не простые – двойной вязки, они воду не пропускали. Таким лаптем можно было и щи хлебать. Сапоги в Лешкиной семье мужики надевали только по большим праздникам.
Ванька Архипов лаптей не носил – у его домочадцев, владевших конным двором, такая простота была не в чести. Порывистый и быстрый, он был хорошим наездником, с любой норовистой лошадью справлялся играючи. Чуть выше среднего роста, узкий в талии, темноглазый – что-то в нем было от лихих степняков или золотоордынцев, некогда обильно оставлявших своё семя на равнинной Руси.