- Поговорить надо, - вместо приветствия обозначила женщина,
по-хозяйски распахнув дверь в кабинет ректора, даже не думая
стучать.
- Что…Софья? Ты как тут? - сбивчиво проговорил мужчина,
сталкивая миниатюрную красивую блондинку, вольготно расположившуюся
у него на коленях.
- Ножками, как еще, - ничуть не смутившись, иронично бросила
нежданная посетительница, уверенно прошагав до пары удобных мягких
кресел, стоявших около окна в углу, и опустившись в одно из них. А
затем пристально уставилась на блондинку без тени улыбки…
Девушка, которой вряд ли было больше двадцати трех, словно вся
съежилась под этим тяжелым взглядом. А затем неловко, бочком,
смотря исключительно в пол, выскользнула из кабинета.
- Чай принеси, травяной, - раздалось приказное ей в спину
прежде, чем дверь закрылась.
А в напряженной тишине большого помещения спустя несколько
секунд раздался тяжелый вздох.
- Софа, а тебя стучаться не учили? - хозяин кабинета смерил
женщину таким взглядом, словно и вправду надеялся найти
совесть.
- Ой, можно подумать, вы могли быть заняты чем-то серьезным, -
хмыкнула гостья с издевкой, - не смеши меня, Карлсон. Ты и в
молодости-то не отличался “возможностями”.
- Ну и сука ты, Софка, - возмутился “Карлсон”, вскочив со стула
и опершись руками на стол, - одна осечка, а всю жизнь вспоминаешь,
никак простить не можешь!
- Три, - спокойно бросила Софья Ивановна, рассматривая
безупречный маникюр.
- Но за один раз! - Продолжал отстаивать свое ректор, краснея с
каждым словом все сильнее. - И вообще, с твоим темпераментом коня
надо было!
- Каким темпераментом, Карлсон? Каким? - прищурилась женщина,
сменив иронию на сарказм, - два раза подряд для большинства ни разу
не подвиг! Тем более в двадцать лет!
- А твой Вовчик, значит, герой? - Прошипел мужчина, нервно
расслабив галстук на вспотевшей шее, - мог семь раз ночью и три
раза днем?
- Ну, не семь, конечно, - задумчиво кивнула его собеседница,
тепло улыбнувшись своим воспоминаниям, - но импотентом точно не
был. Даже в семьдесят.
- Ага, точно. Поэтому и сбежал на тот свет пораньше, затрахала
мужика совсем.
Этот аргумент оказался из списка “запрещенных”. Настолько, что
ректор осекся и бросил испуганный взгляд на Софью. Но извиниться не
успел.
- Ты бы лучше жену свою пожалел - всю жизнь терпит, а бежать
некуда. Да и секретаршу поди защупал до мозолей, а толку ноль.