Именно так мы и жили, четыре здоровенных байбака, осваивающие высшую математику, физику и три химии. Ну это, конечно, помимо, начерталки, черчения, истории КПСС, иностранного, сопромата, термеха, и прочего, и прочего, и прочего.
Телевизора не было, и всю серость нашего быта мы разукрашивали немецким «Клостеркеллером», болгарской «Варной» и отечественной «Московской».
Стоящий неподалеку магазинчик блестел витринами, на которых было выставлено порядка сотни различных наименований множества вин, настоек, наливок, водок и еще не знаю чего. Это сегодня в винных магазинах пылятся один-два напитка отечественных, десяток импортных, и пить ни одну из этих жидкостей невозможно, а в те не столь уж и далекие времена все было иначе.
Короче, в один прекрасный день, когда мы убыли на занятия, в поселок прибыла комиссия от деканата. Бабушка-квартирохозяйка, желая, чтобы о ее постояльцах создалось самое преотличное мнение, решила несколько убраться в нашей комнатке. А для начала она собрала все бутылки в одну кучу и выставила их в углу комнатушки.
Надо отдать должное, это количество пустой стеклянной тары смотрелось достаточно внушительно и весомо. Тут вскоре и комиссия появилась.
Бегло осмотрев условия нашего существования, проверяющие заинтересовались пустующей тарой.
– А это что такое? – самый строгий уже приготовился считать бутылки, записывать наши фамилии, чтобы срочно делать оргвыводы и принимать строжайшие меры для искоренения и наведения.
Нашей бабульке стало неудобно.
– Да, это милок, я уборку делаю, так к ребятам пока временно поставила. Мои сынки-то в субботу приедут и сдадут все.
Комиссия еще раз осмотрела пустующую стеклотару. Здесь как раз самыми уместными были бы слова Василия Аксенова из «Затоваренной бочкотары»: «Затоварилась бочкотара, зацвела желтым цветком, затарилась, затюрилась и с места стронулась. Из газет»
Но не приходили в голову деканатской комиссии лирические слова известного писателя. Стояла она, глазами хлопала и переводила недоуменные взгляды с бабушки на бутылки и обратно. Потом вздохнула комиссия синхронно и сожалеюще, поскольку не могла она применить никаких мер к бабушке, старушке, идущей навстречу деканату и сдающей пустующую жилплощадь студенческим массам, почесала в затылках:
– Да, уж, бабушка! Вы и пьете!