Сочатся, а нельзя вопить…
Как тяжело порой любить!
В середине зимы, когда созвездие Большого Пса перешло в северное полушарие, население ФДСа стало редеть. Мы всей общагой с грехом пополам вплотную приблизились ко времени вакаций, рекреации, Erholung, а по-нашему, к элементарным зимним каникулам. Те, у кого были возможности, стали отбывать в родительские пенаты на халявные мамы-папины харчи. У нас появились целая свободная комната и целые вечера полностью принадлежавшие нам двоим
Это было прекрасно! Теперь я знал ее с ног до головы. И внутри, и снаружи. До сегодняшнего дня я великолепно помню, где какие волосики у нее на теле, где они отдают в рыжину, где темнеют, а где почти исчезают.
Я хорошо помню, как стучит ее пульс, как дышит она легко и таинственно и как подрагивают уголки губ, скрывающих готовую вырваться на свободу улыбку.
Твои груди – блаженство и гибель, Твои ноги – к безумству дорога… Вкус свободы в застенках острога И для юности ты жаркой тигель…
А глаза твои – вечные дали. Твои волосы – это оковы! Снова бросил тебя я, и снова Мне исчезнуть в небытье не дали!