Но один участник процесса все-таки вступился за провинившихся – и, конечно, это был Алексей Петрович.
Он сказал так, – да, мальчишки ершистые, активные, злые на язык, порой нарушают дисциплину, иногда покуривают, дерутся и дерзят, но, – повысил голос Цыганок, – им же Родину защищать!
Остальные учителя недоуменно вскинулись – почему только им – всем.
Нет, – твердо возразил Петрович, – эти смогут, – они готовятся, занимаются спортом, дают отпор хулиганам, но главное, не боятся поступков. Поэтому им можно Родину доверить, а остальные еще заслужить должны.
Глава 6. «Античный беспорядок»
В начале девятого класса по школе пронесся слух, что неподалеку открылась секция культуризма и нас там ждут.
– Культуризм, – это что?
– Пацаны, говорят, Гойко Митич – культурист!
Придя по указанному адресу мы нашли подвал, в котором, и в это невозможно поверить, в живую разминались герои фильма «Подвиги Геракла».
Шок от увиденного был столь силен, что я не сразу осознал реальность происходящего.
Тем временем одна из статуй обратила на нас внимание. Меня зовут Саша Хейман – сказала она – если есть желание поработать, проходите.
Далее Саша пояснил, что заниматься будем культуризмом, но произносить в слух только «атлетизм», ибо культуризм считается «западным» и очень вредным.
И тут все сошлось. Во-первых, нас брали в настоящий спорт, во-вторых, в подполье, и третье, – скоро мы будем похожи на Гойко Митича.
Переоценить пункт три было невозможно, ибо оттуда вытекало такое количество благоприятных последствий, что думать обо всех и сразу не было никакой ментальной возможности.
Действительно, в скором времени мы втянулись – ходили на тренировки, вели дневники, готовились к ежемесячным прикидкам, измеряли сантиметром бицепс, грудную, талию и икру, утром делали зарядку. Короче, вступили в мысль о гармоничном человеке.
Саша считал, что сам похож на «Железного Самсона» – знаменитого русского атлета Александра Ивановича Засса.
Результаты появились быстро. Так к концу десятого класса я подтягивался на одной руке четыре раза подряд. Ну, и, знаете-ли, фигура, а вместе с ней и уверенность в себе..
С Сашей я сошелся поближе года через три, когда вместе поехали в Ленинград.
Тогда, будучи в Эрмитаже и глядя на картину А. Матисса «Танец», он задумчиво произнес сакраментальное – «Пожалуй, мой Дениска (сын пяти лет), получше нарисует».