Всю неистовую нежность
В небо…
июль 1998
Питерский альбом – разлука.
Питерский альбом – тоска
Смертная, слепая мука —
Пальцем – дулом у виска
Ни на миг не опуская
Водит мёртвая рука.
Город мёртвых и влюблённых
В мёртвых. Мрамор и гранит.
Город окон воспалённых.
Город – сердце.
Город – каменное сердце.
Город, сердце не болит?
Слепо вдоль каналов чёрных,
Вдоль причудливых оград —
Ощупью и обречённо
В лёгкий, светлый, Летний сад
Сквозь листву читать посланья
Строчек, лёгших наугад.
Липовый листочек – сердце,
Ясеневый – благодать,
Лист каштана – лёгкой смерти,
Смерти лёгкая печать
Ляжет точно по ладони.
Ляжет – больше не отнять.
Листья – акварели, письма
Сердцу. Упокой души.
Ангел Светлый, сделай милость,
Пару строчек напиши…
Я иду читать альбомы
Листьев в золотой тиши.
июль 1998
***
Знаменьем крестным осеняя сон,
Блаженный просит в снах своих покоя.
Он думает, что счастья недостоин,
Он мается, что будет не прощён.
Поверх подрагивающих тяжких век
Струит теченье сна река благая.
И вот уж близится дыханье рая.
И ослабевший тонет человек.
июль 1998
Я мощи… Я древняя жёлтая кость.
Я – хрупкое нэцкэ в беспомощной ручке ребёнка.
Меня подберёт средь дороги полуночный гость,
Подвесит бубенчик, чтоб мог тот печалиться звонко.
В фарфоровом небе скользят облака, как драконы.
И если глядеть в него долго, то можно ослепнуть.
Мне кажется, будто мы с Буддою были знакомы,
Но даже и память об этом успела поблекнуть.
сентябрь 1998
***
Т.Г.
По осени, по золотой листве
Они читали древние сказанья,
Они любили все воспоминанья,
Они любили видеться во сне.
И их дыханье было легче сна,
Когда войдя в осеннюю аллею,
Они дышали запахом елея,
Что источала павшая листва.
Их укрывали золотые кружева,
Ковёр парчи стелился им под ноги.
Их взгляды были и легки и строги,
Строги и лёгки были их слова.
сентябрь 1998
***
«Этот снег уже не стает…» —
Ты подумала случайно.
Ты на окнах прочитала
Письма будущей зимы.
Что-то слишком часто стало
На твоей душе печально,
Да ночами докучают
Фантастические сны.
Город – сфинкс с лицом туманным,
С архаической улыбкой.
Там в садах играли скрипки,
Там, должно быть, тоже снег.
Но видения обманны,
И воспоминанья зыбки.
Провела рукой по стёклам —
Вот наважденья нет.
ноябрь 1998
Ласкает лучше, чем любовник,
Разнеженное тело солнце,
Целуя волосы и шею,
И обнажившийся живот.