На этой развилке, если Ав продолжал думать про себя, что он умный, его поджидала внятно доказывавшая ему обратное мигрень. И год назад он вычислил, что гораздо разумнее в таком деле выбирать себе в друзья лень и страх. Ну или то, что он этими словами называл. Что позволяло ему убежать от своего дурацкого ума. Почему пока и оставался жив…
Естественно, Ав никому не рассказывал о своих страхах. Даже Иосифу, а не то, чтобы Михаэлю. Еще чего! – Чтобы над ним смеялись? И так уже все принимали его за труса и слабака. Слава Богу хоть не обзывались. – Мария запретила. А он, кстати, и был слабаком. И трусом. Еще и вруном вдобавок!
– Но я же никого не обманываю… Разве что Марию немножко… Да и не обманываю я ее вовсе! Где же – обманываю? Она ведь меня ни о чем не спрашивает. Ну, про свои сны… А то бы я, конечно, рассказал ей правду… И вообще, то, что я ей иногда снюсь… А кто, собственно, Михаэлю мешает?… Это же совсем не трудно… Как будто он не того же самого хочет! И вовсе я не встаю между ними. Просто я лекарство ищу. Хочу, чтобы она не умерла. Зачем это она должна умирать? А как еще я могу искать? Я ведь ищу то, чего не знаю…
Вот так эта хитрая схема и работала. Михаэль всю дорогу сомневался, но, поскольку слишком уж любил Марию, сдавался, усыпляя свою совесть тем, что, если кто из них и делает что-то нехорошее, то точно не он.
Марии сомневаться было некогда, потому как она была занята театральной стороной и буфетом праздника. А потом она из опыта знала, что все сработает наилучшим образом, если суметь удержаться и не начать подглядывать. И не задавать лишних вопросов Аву. Проще говоря, не совать нос в то, что уже и так происходит. Само по себе.
Наконец, Ав, который тем более ничего не делал, потому что отлично понимал, что ничего сделать нельзя. А можно лишь удивляться. Это пожалуйста. Сколько угодно! Ах да, – еще можно и даже нужно бояться того, что это может случиться само.
В общем, никто вроде бы ничего не делал, а Мария все выигрывала и выигрывала свои идиотские пари. Одно невероятней другого…
Вроде как глупость несусветная получается. Какой нормальный взрослый человек поверит в эту дребедень?
Поверит или сумеет повторить? – Кстати, взрослые разные бывают. Вот Иосиф, к примеру, очень даже верил в подобное. Повторить уже ничего не мог, но верил. Еще бы ему было не верить! Это ведь он, гад, подбросил своим ученикам свою сумасшедшую идею про “само”, втайне надеясь, что его сын первым… ну даже если и не первым, но обязательно разберется в тонкой механике собирания эгрегоров и может быть когда-нибудь… в Ершалаиме… когда станет членом синедриона…