Сам я в покупательском угаре участвовать не собирался. Взял себе
два револьвера знаменитейшей местной марки «Silversong», очень
точных за счет слегка удлиненного дула и качества стали стволов,
пару полуавтоматических пистолетов «Tick-3», продающихся с
магазинами разной длины, что счел важным, затем, незаметно стащив у
жены один из отложенных ей «винчестеров», присовокупил
скорострельное ружье к покупкам. К этому всему дозаказал кобур,
предлагавшихся покупателям в двух вариантах – жестком и специально
размягченном с помощью смеси жиров на прокатных барабанах.
Гранаты, увы, не продавали. Пулеметы, как выяснилось, тоже. Их
могли купить только граждане, отслужившие своё в армии Объединенной
Америки. Огорченному Мао Хану я предложил выбрать что-нибудь
поменьше, после чего тот, грустно вздохнув, отправился к
дробовикам, выбирать себе и Анне Эбигейловне.
Оставалось последнее, самое главное, ради чего я и устроил эту
дополнительную закупку.
- Скажите, у вас есть в продаже хавны? – огорошил я самого
хозяина заведения, вышедшего на весь шум, генерируемый счастливой
Пиатой. Или на её декольте.
- Хавны? – удивился немолодой мужчина в очках с золотой оправой,
норовящих сползти на кончик носа, - Это большая редкость,
благородный господин. У меня где-то лежало несколько, но продавать
или даже показывать их я не осмелюсь. Они в совершенно неподходящем
состоянии!
Свой хавн я сломал своей же собственной силой, шарахнув льдом
Сильверхеймов прямо по утопленному в тело своего приятеля оружию, о
чем, впоследствии, неоднократно жалел. Но иначе было нельзя.
- Показывайте, - велел я, - Чувствую себя без ножа голым.
Тяжелый, неуклюжий, неприятный даже когда просто носишь его за
поясом, этот совершенно дурацкий кинжал массой под два килограмма
стал для меня чем-то родным. Даже ближе длинного меча, которым я,
посредством навыков лорда Эмберхарта, владел очень хорошо. Хавн
олицетворял нечто другое – ни искусство фехтования, ни изящество
или красоту, только голую эффективность рубящего или проникающего
удара, пережить который могли очень немногие живые существа, в том
числе и из других миров.
Хавны на Сердечнике не были полноценным оружием, скорее
инструментом последнего шанса, с помощью которого ревнители могли
упокоить даже очень опасную тварь… ценой собственной жизни, на
последнем рывке. Я же как-то умудрялся использовать этот
полукинжал-полутопор довольно эффективным способом.