Американские бароны мало отличаются от польских панов.
- Не умеете вы жить спокойно, - рассудительно покачал головой
сын нашего бизнес-партнера, - Только я вообще не понимаю, где в
этой схеме момент, выгодный лично тебе, Кейн.
- А его нету, - развел руками я, - У нас нет времени, чтобы
наладить выпуск газового оборудования… да и ресурсов под это дело
тоже нет, так что мы, с благословления Петра Третьего, «сливаем»
это все на плечи местных. Они занимаются всем «от» и «до».
- А вы…? – хитро прищурился удачный отпрыск своего отца.
- А мы-ы…, - передразнила его впавшая в хорошее настроение
Кристина, - Кое о чем договоримся с твоим отцом. Откроем
мануфактуру пожиже да похуже, кое-что будем продавать.
- Вот просто так и будете? – рожа Азова приобрела совсем уж
еврейское выражение.
- На паях будем, чай не дураки, - ухмыльнулся я пиратски, - с
Германом Твинмембером, Истинным графом…
С тем еще предстоял разговор, но я был уверен, что Твинмембер
вцепится в мое предложение не хуже, чем Курв в жареную курицу, до
которой является даже не любителем, а фанатом. Порядок
взаиморасчетов с этим джентльменом, фигурировавшем в паре отчетов,
что были у меня от «клуба патриотов», уже был устаканен. Все
складывалось как нельзя лучше.
Пока что.
Оставив Константина наслаждаться обществом детишек, я, взяв с
собой Мао Хана, отправился в Гарамон. Здесь мне тоже предстояли
деловые переговоры. Правда гоблин, которого выделили для общения с
новоявленным князем тьмы и злым тираном этого мира, поначалу не
понял, что я, собственно, хочу.
- То есть, - недоверчиво пробормотал зеленокожий, изучая
простенькую схему, - Ты хочешь, чтобы мы делали эти смешные
железяки… хотя, надо признать, они довольно остроумны, но при этом
говоришь, что будешь платить за них?
- Разумеется, - кивнул я, - Причем не деньгами или металлами, а
лучшими породами сельскохозяйственных животных, в количестве,
достаточном для развода. С медицинскими картами, с запасом голов, с
перечнем лекарств и болезней.
- Зачем тебе это? – прищурился дипломат, - Чего ты этим хочешь
добиться?!
- Ничего, - отрезал я, - То, как я с вами обращаюсь и то, что я
с вас взял – это была вира за ваше предательство. Моя вира. Мир
взял свою. Но это не значит, что я теперь буду помыкать вашим
народом, как скотом. Доверия нет и не будет, но просто так
диктовать свою волю я не буду. Любой труд должен быть оплачен.