Пусть и не с тем, с кем хотелось бы.
- Красовский, ты…, - я так и не смог заставить себя произнести
сакраментальное «идиот», хоть оно и рвалось из груди.
Через час после того, как я, успокоив Пиату и отняв у неё бурно
возмущающуюся Алису, закрылся в кабинете, высшая эйна, завывая как
банши, начала долбиться в запертую дверь. Открыв, я увидел её в
слезах, соплях и полнейшем расстройстве – на руках у Пиаты
подрагивал защитный комплект Красовского, оставленный им ей.
Он всё-таки ушёл в Африку, хоть и не в ту…
Это было ожидаемо, да. Конечно, не то, что он умудрится
проникнуть в Гарамон, а затем и выбраться с тяжеленным рюкзаком из
наглухо перекрытой крепости, а то, что Петра Васильевича я бы не
удержал. Да и он, по сути, очутился в своем персональном аду –
подраться не с кем, вокруг дружественный Чикаго, остается только
ждать удара со стороны. Невыносимо же, да?
Вот он и нашёл выход.
Пиата ушла сегодня утром с Кристиной сильно расстроенной. В
культуре эйн вообще не было понимания «любовник», семьи они
заводили и вступали в связь совершенно особенным образом, но и наша
подопечная (никак не могу звать её слугой) была необычной. Видимо
решила, что «дружба с привилегиями» — это нечто, на что она пойти
может. Теперь же она искренне оплакивала именно друга, ушедшего
туда, откуда мы его точно не достанем. Даже я.
Не желая сидеть один, я решил побеспокоить тех, кто уже
давненько не показывался ни в реальности, ни в моей голове.
Эмберхарт хотел перестать на меня влиять, а Фелиции просто не было
интересно ничего, кроме её книг и комнаты, которые сейчас
отсутствовали, так что происходящее было понятно…
Как оказалось – нет.
- Ничего себе, - заявил я, осмыслив представшую во внутреннем
мире картину, - Однако…
- Теперь тебе надо научиться стучаться, Кейн, - с легкой
насмешкой прозвучал глубокий и хриплый голос человека, сидящего на
деревянном троне, - Ты мог бы застать нас… не одетыми.
- Что-то мне прямо захотелось начать заглядывать к вам почаще
ради такой оказии, - хмыкнул я, - Не знаю насчет тебя, Алистер, но
мелкая нахалка, сидящая у тебя на коленях, наверняка не раз и не
два подглядывала за моими брачными ночами.
- За всеми из них! - злорадно ухмыльнувшись, поведала мне
миниатюрная брюнетка, сидящая на коленях у лорда Эмберхарда и
обнимающая его за шею как влюбленная мартышка. То, что в таком
ракурсе её пародия на юбку задрана по максимум, позволяя мне
увидеть обнаженные ягодицы, эту особу не смущало совершенно.