Из сбивчивых объяснений сестры я поняла только, что она живёт в доме жениха, ей там плохо, нужна моя помощь и поддержка.
Вопросов оставалось много. Например, зачем выходить замуж за человека, с которым плохо?
Я весьма неплохо зарабатывала и отправляла Любане достаточно, чтобы она могла позволить себе снимать квартиру и кое-что оставлять на скромную жизнь, пока не найдёт работу.
Вот с работой у сестры не складывалось совсем. Она решила пойти по моим стопам и стать экономистом, но не сумела окончить вуз. Преподаватели к ней слишком придирались, отказывались идти навстречу, Любаня психанула и ушла с третьего курса.
Она решила стать дизайнером интерьеров. Получила сертификат каких-то курсов в интернете и стала ждать богатых клиентов. На бедных и мало платящих моя сестрица была не согласна.
Я понимала, что богатые клиенты с неба не падают, и сестре придётся приложить немало усилий, чтобы создать себе репутацию и добиться успеха на выбранном поприще. Вот только объяснить ей эту истину Любе не представлялось возможным, а ссориться из-за такой ерунды мне не хотелось.
Поэтому я поступила так, как поступала все эти годы: поддержала Любаню и выслала ей денег.
Чемодан задорно постукивал колёсиками по плитке пола. Большая сумка оттягивала плечо. Я решила не брать с собой слишком много вещей, потому что собиралась вскоре вернуться. На работе взяла отпуск за свой счёт на четыре недели, посчитав, что этого хватит, чтобы разобраться в Любкиной проблеме, решить её и вернуться в Нью-Йорк.
Я уже привыкла к его ритму, к своей одинокой, спокойной и наполненной работой жизни. И не хотела ничего менять.
Одного любовного потрясения оказалось достаточно, чтобы разочароваться в мужчинах и принять судьбу старой девы. Хотя мне ещё только двадцать шесть, но я чувствовала себя умудрённой опытом и убелённой сединами старушкой. Тем более что любовные коллизии сестрицы только добавляли мне седых волос.
Перед дверьми на улицу я остановилась, глубоко вдохнула, поправила стрижку от модного стилиста и, надев солнцезащитные очки, вышла в душный августовский полдень.
Напротив выхода стоял длинный чёрный лимузин, поблёскивавший в ярком солнце начищенными боками. «Какая-то шишка прилетела или улетает», – мелькнула мысль, когда я мельком бросив взгляд на своё отражение в боковом стекле, процокала каблуками мимо.