В панике осмотревшись, старая
служанка увидела то, что могло её спасти.
Высокая башня, стоящая чуть ли не в
центре города – хорошее место для бастарда. Если его не выкинут в
канаву, значит - хорошо воспитают, уж деньги у владельцев такой
башни точно есть, от одного рта точно не обеднеют. Сдерживаясь от
желания как можно быстрее рвануть куда угодно лишь бы подальше
отсюда, старая служанка подбежала к двухстворчатой двери башни и
положила корзинку с младенцем на нижнюю ступень лестницы. Немного
поколебавшись, она всё же нашла в себе силы и несколько раз сильно
ударила кулаком в дверь, подняв шум. Посчитав свой долг
выполненным, старая служанка побежала обратно, пока её отсутствия
не хватились в поместье, напоследок глянув на оставленного ей на
произвол судьбы младенца, чьи глаза едва заметно светились в
темноте. Небольшой шум за дверью башни придал старой служанке
дополнительных сил, и она скрылась в темноте.
Одна из створок двери резко
открылась и в дверном проёме показалась низкорослая фигура.
Осмотревшись вокруг, чтобы найти хулигана, который потревожил её
священный сон, дворфийка с удивлением обнаружила небольшую корзину
рядом на первой ступеньке. Прекрасно видя в темноте, она
приблизилась к необычному подарку на пороге храма, в котором жила и
служила последние лет двадцать.
Глаза дворфийки и младенца
встретились, и, уже пожилая для своей расы женщина, только и смогла
вымолвить.
- (дворф.) Во имя всех богов, что за
чудовище оставило тебя здесь!
Быстро сообразив, что произошло, и
ещё раз осмотрев ближайшие улицы, дворфийка ловко подхватила
корзину с младенцем и занесла свою находку внутрь.
- Оторвись от своих звёзд, старый
пердун, - прокричала она, обращаясь к кому-то невидимому, - у нас
появились проблемы.
- Не могла бы ты быть потише, -
раздался слегка дребезжащий голос откуда-то сверху, - я как раз
заканчиваю составлению новой звёздной карты.
- Нет, - твёрдо прокричала
дворфийка, - если бы я могла справиться с чем-то без тебя, то
сделала бы это, так что кончай жечь свечи и спускайся сюда.
Пока двое обитателей обсерватории
переругивались между собой, младенец вёл себя неестественно тихо,
не плакал, не кричал, а только наблюдал за происходящим. Когда с
верхних этажей башни спустился мужчина, чей голос был слышен ранее,
стала понятна причина лёгкой неприязни между ним и женщины дворфа,
ведь звездочётом оказался старый даже по меркам своей расы эльф в
свободном балахоне.