Случайно увидев их вместе, Слав сразу поплыл, осоловел… Потом интересовался статусом их отношений, на что Вадим честно ответил:
- Пока не уверен. Пойму – обязательно скажу.
- Ну, обращайся… - хмыкнул тот, - если нужно прикрыть.
- Тогда оба эти выходные – после обеда. Кажется, Елена что-то говорила о выставках.
- Понял! Пока еще за ручку водишь? Понимаю… она стоит любых усилий - дурманящая женщина.
Вадим еще несколько раз пользовался предложением друга, невозмутимо врал Ксюше, искусно изворачивался, изощряясь во лжи и даже по собственным ощущениям опускаясь все ниже. Но пока не мог отказать себе в удовольствии видеть Елену. И случилось то, чего и опасался – втянулся в эти недоотношения. Хватило двух месяцев.
И он задумался – а что, если вот это и есть настоящее? А он давит его в себе виной перед Ксюшей, мыслями о своей семье и опыте родителей. Но и все это, и даже Яська со своим горшком пока что не перетянули окончательно чашу весов на себя.
Это было, как наркотик – испытывая безумное и бесстыдное желание, удерживать тот самый чувственный голод на самой острой грани – как в рассказе Джека Лондона. Но не с желанием удержать любовь, а тупо цепляясь за остатки мужского достоинства в себе, привычные принципы и исходя из своего понимания верности: пока не переспал – не изменил. Хотя, по сути, он уже предавал Ксюшу – обманывая и обделяя вниманием. И даже обкрадывая, лишив ее близости.
Хотел… как животное, хотел, но не мог позволить ее себе – ни с одной из них. Не давал какой-то внутренний барьер: до принятия того самого решения – нельзя. Табу! Сам понимал, что все это условно, уставал, злился, раздражался! Сорвался и серьезно повздорил из-за какой-то мелочи с Виктором… Но с выбором в пользу одной из женщинах тянул. А может тянул еще и потому, что было в этом его мазохизме что-то тягуче-сладкое, как перед оргазмом – чем дольше оттягиваешь разрядку, тем она яростнее, сильнее и слаще – просто до боли.
А потом лопнуло терпение Елены, и он узнал ее настоящую…
Когда подвозил ее до дома после посещения выставки пейзажной фотографии, она не выскользнула из машины, как всегда, оставляя после себя запах духов, которыми он, кажется, пропитался насквозь... Снимал бы одежду еще на лестнице, если бы мог! Но он просто сразу же проходил в душ, как и во все остальные дни после работы...