Тут уже я открыла рот. За такой пустяк такие увечья?! Несправедливо!
Выслушав приговор, рыжеволосый Змей огорченно сдвинул брови домиком и так несчастно посмотрел на толпу из-под челки, что у меня заныло в груди. Я представила, как симпатичный парень остается без руки и клыков за пощечину и небольшое оскорбление. Глупо же!
Сердце забилось. Возмутительно! Страшно… Неужели никто? Никому не жалко его? Никто ничего не сделает? Я покрутила головой.
Рот торговки кривился весело. Рот мужчины рядом с ней больше был обращен к ее груди, чем к эшафоту. Рот мальчика выглядел ожидающим. Сколько не шарила глазами по лицам, я не нашла ни одного жалостливого рта. Ни одного!
Мама в таких случаях говорит так: «Кто, если не я?». Она всегда так говорит и сразу делает. Я не такая сильная, как мама, но правда: кто, если не я?
— Прошу помощи! — опять крикнул парень. — Великородные! Не дайте казнить невиновного!
«Просит помощи?!»
В груди дернуло, полыхнуло. Оно! Точно, оно! Я еще раз огляделась. Собираясь с силами, прочистила горло.
— Стойте! — выкрикнула, решившись. Возглас получился жалким, как писк, но я тут же попыталась это исправить. — Я! Я поручусь!
Щеки тут же заполыхали, стало жарко. Орало повертел головой, находя меня взглядом. Рыжий поднял брови и посмотрел на меня с открытым удивлением. Я неловко улыбнулась.
Торговка рядом неодобрительно хмыкнула, качнув необъятными грудями.
Тут же из толпы подал ровный голос другой мужчина.
— Моя порука.
Черноволосый, черноглазый… Ворон? Ах ты ж… Не мог раньше сказать! Но отступать от слова было уже невозможно. Орало оглядел меня, затем посмотрел на мужчину.
— Миса сказала первой, — он кивнул мне, — стало быть, она и поручается. Если совершеннолетняя.
Он снова подозрительно оглядел меня. По лицу было заметно, что в совершеннолетии поручителя ведомственный Бык крепко сомневается.
— Мне девятнадцать! — возмущенно провозгласила я, что есть сил выпрямляясь. Выпрямляться, правда, было уже некуда, поэтому я незаметно встала на цыпочки. Щеки горели, будто их подожгли. Но идти на попятный я не собиралась.
— Совершеннолетняя, но дурная, — резюмировал кто-то сзади.
Всей своей задней частью обидевшись на нелестное заключение, я упрямо полезла на выручку рыжему змею.