Гарри действительно много времени проводил в библиотеке. Хотя
читал он не так уж и часто, вместо этого, используя свое
воображение, играл в лабиринтах стеллажей и старых фолиантов,
представляя себя искателем древних сокровищ, или могущественным
волшебником. А что ему еще было делать - друзей нет, игрушками отец
его совсем не баловал, так что парень развлекал себя сам, как
мог.
- Похвально, - одарив меня странным взглядом, произнесла Айрис.
- Мы приехали.
- Знаю.
- Кстати, мистер Озборн, - обратилась ко мне девушка, как раз в
тот момент, когда мы выбрали для нее комнату, и я собирался снова
свалить в библиотеку. Она улыбнулась, как мне показалось, слегка
виновато. - Со следующей недели вы начинаете ходить в школу. Ваш
отец поручил мне убедиться что у вас есть все необходимое.
- В школу? - я резко развернулся. - Вы издеваетесь?
Она моргнула:
- Что-то не так?
- Да нет, все так, - скрежетнул я зубами. - Кроме того, что я
абсолютно уверен в перманентной неспособности системы школьного
образования предоставить мне хоть какой-то приемлемый уровень
знаний.
Нет, ну правда! Нафига мне школа?! Начальная, мать ее, школа!
Учиться читать и писать заново? Так Гарри это и так прекрасно
умеет, я проверял!
- Но… - слегка растерялась нянька, - как вы собираетесь получать
образование?
- Репетиторов еще не отменили? - фыркнул я.
- А интеграция в общество? - секунду она размышляла, потом,
наконец неуверенно уточнила: - Вы ведь знаете, что такое
“интеграция”, да?
- Да, мисс Смит, я знаю, что такое “интеграция”, - раздражение
вырвалось наружу, и, наконец, проявилось в голосе. - Так же я знаю,
что такое “индивидуальный подход” к ученикам, и знаю, что он
невозможен в рамках американских школ, когда в классе по тридцать
человек и у учителя просто нет времени на то, чтобы разбираться с
каждым учеником отдельно. Знаю, что школьное образование направлено
автоматизированное запоминание материала и применение его в очень
схожих ситуациях, в рамках простых похожих задач, а не на
формирование творческого подхода… А вот знаете ли об этом вы с моим
отцом?
Я вздохнул, успокаиваясь.
Злиться бессмысленно, злиться бессмысленно, злиться
бессмысленно…
- Я поговорю с мистером Озборном на эту тему, - вот как ей (да и
не только ей) удается произносить это ее “мистер Озборн” по-разному
для меня, и для Нормана? Если, когда она говорит про отца, в ее
словах чувствуется, какое-то подсознательное уважение, даже страх,
то когда она говорит со мной или обо мне… короче, уж лучше бы она
говорила “Гарри”. Так бы я не стал чувствовать этой издевки,
которую она не хочет вкладывать в свои слова.