– Сухач, – приложил два пальца к своей конфедератке усач и отправился выполнять приказ.
– Ну? – оценивающе оглядел он меня с ног до головы. – С чего начать? Ухо обрезать или сами прощение попросите?
– Чье ухо окажется на снегу, тот и просит прощение, – небрежно ответил я.
– Предупреждаю, – высокомерно произнес пан Янек. – Я отличный фехтовальщик.
– Поэтому побоялись стреляться?
– Польский улан ничего не боится! – вновь вышел он из себя. – Хотите пистолеты – будут вам пистолеты.
Появился Петр, неся в руках две сабли.
– Ровно минуту бьёмся на саблях. Если сможете устоять против меня – стреляемся. Прошу, – позволил мне наглец первому выбрать оружие.
Я вынул из ножен тонкий, почти прямой клинок. Этот подойдет. Второй больше напоминал палаш, тяжелый и длинный. Поляк уверенно вынул его из ножен и мастерски продемонстрировал владение столь грозным оружием, со свистом рассекая воздух.
Вот тут я вдруг осознал всю безнадежность моего положения. Меня учили красиво фехтовать шпагой, но с саблей я дело не имел. А по тому, как мой противник уверенно держит оружие… Я представил, как мое ухо окровавленным кусочком мяса шмякается в снег.
– К чему тянуть? Приступим, – уверенно сказал поляк, – Вон там внизу под фонарями отличная позиция.
Мы спустились и стали друг против друга на расстоянии двух шагов.
– Господа, господа! – жалобно пищал Жан, – поговорим о примирении.
– К черту! – рявкнул на него поляк. – Следите за дуэлью – и покончим на этом.
– Ага, – довольно хихикнул Петр, покручивая ус. – Вы, только пани Янек этого воробушка не загубите. Так, огрейте его пару раз плашмя по башке, чтобы мозги на место встали.
– Господь с вами! – запыхавшийся Степан встрял между мной и моим противником, – Христом-богом прошу, – остановитесь.
– Мужик, тебе чего надо, – скривил в презрительной усмешке полные губы пан Янек. – Здесь благородные господа выясняют спор. Это твой слуга? – крикнул он мне. – Убери его.
– Степан, – тихо сказал я.
– Барин, опомнитесь, – пытался он вразумить меня.
– Степан, не позорь меня. Вызов уже сделан. Я не могу отказаться от поединка.
– Но, барин!
– Уйди, – тверже сказал я. – Я защищаю свою честь. Не мешай.
Степан отступил, растерянно разводя руками.
– Платочек чистый приготовь, – издевательски крикнул ему Петр. – Ухо отрубленное завернуть.