Только тут Оля заметила, что за ними следует человек, да и впереди идет мужчина с собакой.
– Итак… Вы владеете немецким. Знакомы с их культурой быта. Про семью не спрашиваю, мы уже навели справки. Меня интересует другое – кто дома говорил на немецком?
– Соседка, – Оля ответила так, как научил ее дядя Николай.
– Допустим. А она откуда знала?
– Я не спрашивала. Мне казалось, что это обычное дело, что ли. А ей было приятно с кем-то поговорить.
– А писать, читать? – продолжал расспросы Олег Михайлович.
– Это уже в школе. У нас был кружок, его вела учительница труда. К ней, кроме меня, никто не ходил. Вернее, сперва ходил почти весь класс, а потом осталась я одна.
– Ваша соседка и учительница общались между собой?
– Нет. Они даже не были знакомы. Я как-то не догадалась их познакомить. Понимаете, учительница думала, что это она меня научила так быстро говорить.
– То есть ты лукавила, – перешел на «ты» Олег Михайлович.
– Немного. Вы правы.
Они погуляли около часа, разговаривая о незначительных, по мнению Оли, предметах, и в полной темноте вернулись в дом.
Целую неделю Оля занималась с немкой: накрывала на стол, стирала, вышивала, читала…
– Помни главное: во всем должен быть идеальный порядок. Белый крахмальный передник. Хорошее мыло на видном месте. Обмылок – в стирку. Ничего не должно пропадать. Покупать надо всегда в одном месте. Сначала спрашивай цену. Качай головой. Все должно казаться дороговатым. Любуйся природой. Восхищайся чужими детьми. Понимаешь? Бесконечно хвали кошку, собаку… Так принято. И никаких серьезных разговоров.
– Дитя мое, – однажды вечером сказала фрау. – Я не стану рассказывать господину Олегу про то, что я поняла о тебе. Ты росла с прислугой – это очень заметно. У тебя дома все говорили на немецком. Ты росла в нашей культуре. Это не мое дело, но будь внимательна. Иначе к тебе возникнет слишком много вопросов. А мне почему-то кажется, что тебе не захочется на них отвечать.
– Спасибо, фрау.
– И еще. У тебя отчетливое швейцарское произношение. Очень четкое. И ты не склонна перенимать чужое. А это свидетельство того, что ты говоришь на этом языке с рождения. Я права?
– Не знаю, фрау. Я умею говорить только так.
Потом все куда-то исчезли. И Оля терзалась сомнениями. Через пару дней снова появился Олег Михайлович.
– Собирайся. Мы уезжаем.