– Благодарю, друзья! За ваше здоровье! – Конан поднял кружку, обведя ей и глазами зал, выпил до дна. Ответом на его тост были вполголоса сказанные слова вроде: «И ты будь здоров, Конан-киммериец!», «И тебе того же, Конан!», «Да хранит и вас с другом Мирта Пресветлый!»
Конан сел. Гул, разумеется, возобновился, но теперь это был вот именно – просто гул, не мешавший мирному течению их беседы, а не жуткий рёв и гвалт, что стояли здесь только что. Велемиру бросилась в глаза обеспокоенная и красная от жара печей и плиты физиономия хозяина трактира, высунутая из кухни: его явно насторожила наступившая после оглушительной разноголосой какофонии тишина. Но быстро поняв, в чём дело, физиономия так же быстро скрылась назад. Прочесть, что на ней проступило видимое облегчение, труда не составило.
Велемир, осушив свою кружку, непринуждённо рассмеялся:
– Клянусь красотой Ишшагетт, умеешь ты вызывать к себе уважение, Конан!
– Делаю, что могу. Правда, должен признаться, здесь это не трудно: ведь тут сейчас только торговцы скотом, несколько караванщиков, да простые ремесленники и землепашцы… Не сезон для купцов с солидной, вооружённой, и тоже любящей почесать кулаки, свитой. И ни единого – ну, кроме нас с тобой! – наёмника! А то бы дело точно кончилось доброй дракой! – Конан мечтательно подвёл глаза к потолку.
– Ну, что касается доброй драки, то вот чего нам всегда хватало на «Вестреле», так это – как раз этого дела! И если б ты… Ты-то почему ушёл от ребят и с корабля?! Ведь отлично же всё было?!
– Ушёл потому что ушёл. Понял, что пресытился я морем. Но не в этом дело, Велемир, – Конан поспешил перевести разговор от неприятной ему темы, – Расскажи лучше, как ты в эту чёртову Порбессию-то попал?
– Как попал, как попал… Будто ты не знаешь, Конан, как наш брат наёмник попадает туда или сюда?! – Конан понимающе кивнул, на что вполне удовлетворённый Велемир всё же нашёл нужным пояснить, – Остался без гроша в кармане, вот и попал. Его идиотское Высочество, Бетани-бек, вазир его Величества Мехмет-оглы Шестого, издал указ. О том, что даже амнистирует тех, кто содержится в тюрьмах султаната, если кто из них согласится вступить в отряд, как он его назвал, «освободителей»! И посулил деньжат – ого-го!..
– Хм-м… – Конан, поняв по расстроенному виду напарника, брови которого сошлись на переносице, что тому не помешало бы усилить желание к рассказу традиционным методом, сделал знак рукой. Не прошло и двух секунд, как ещё один шустрый сынуля Юркисса, на этот раз – одиннадцатилетний Халед, уже наполнял их кружки. Велемир сделал добрый глоток, но продолжить почему-то не торопился, устремив взор куда-то в тёмный угол трактира, очевидно что-то особо страшное и неприятное вспомнив. Конан даже увидал, как напряглись, заходили под кожей, желваки на скулах друга. Варвар спросил: