Парень перенесся на уже известную платформу аукциона. В этом пространстве будто бы ничего и не изменилось: то же самое умопомрачительной удобности кресло, напитки, из нового – рабочий стол, на котором лежало несколько предметов, наверное, их можно было бы назвать открытками.
Тут имелась пара посланий от клана Белая Ветвь, он их даже не стал рассматривать, отложил на самый край стола. А вот оставшиеся Яр изучил внимательно. Одно из Школы Альтарим и выглядело впечатляюще: открытка цвета воронового крыла, на обложке нет-нет, да проступало синей дымкой «Школа Альтарим». Яр взял его в руки, развернул. По развороту пошли сполохи, и Яр понял: происходит идентификация.
Наконец огненными чернилами проступило виртуозно начертанное:
«Глубокоуважаемый Яр Темный.
Высшая Школа Магии Альтарим сочла вас достойным к вступительным испытаниям в будущем году.
Главный распорядитель школы Игл Тамп».
Рядом печать, на вид – обычный сургуч. Печать была занятная: раскрытая по центру книга, перекрещенная двумя посохами, один держала обычная рука, другой – рука скелета.
Снизу печати бежали цифры обратного отсчета времени до вступительного экзамена. Как понял Яр, до испытания оставалось 393 дня с часами, минутами и секундами.
Парень бережно отложил приглашение Темного Университета по правую руку.
Приглашение на встречу гильдии «Ценности и Редкости» выглядело попроще. Того же размера открытка, будто выточенная из серого камня, на котором очень рельефно было выбито: гильдия «Ценности и Редкости».
Яр раскрыл.
Там красовалась печать и одно лишь слово: «Визит».
Юноша не стал тянуть, надломил печать, как ему и советовала Ева. Увидеть он ничего не увидел, раз, и – тьма и свет. А вот то, что он переместился на какое-то безумное расстояние, Яр будто всем своим нутром, и всей кожей почувствовал.
И явно это место находилось где-то глубоко под землей, в мире серого камня и сделанных из него бесконечных колонн, теряющихся в темноте. Света для парня было недостаточно.
Он едва сформулировал мысль, как у него над головой вспыхнул «Спутник». Яр осмотрелся.
Окружение поражало, скорее – даже подавляло. Все здесь выглядело чуждо: архитектура, пропорции, слишком громоздко и слишком вычурно. Будто это все было выстроено гигантами – огромные блоки, мегалиты, невероятной толщины колонны, возведенные без всякой последовательности, создавали ощущение, что это никакие и не колонны, а самые что ни на есть стволы огромных дубов, а сами кроны этих великанов где-то там, в вышине, поддерживают невидимый свод, теряющийся в темноте.