"Продажные крысы".
Попеременно ругая владельцев рынков, лидеров Синдиката и жирных
хмырей из парламента, готовых за деньги продать даже родную мать, я
следовал дальше по переулкам.
"Будто бы я другой?".
Неприятная мысль пронзила разум, не хотелось в этом
признаваться, но я был чётко уверен, что если бы у меня была
подобная возможность, то я бы обобрал весь город до нитки, забивая
свои карманы любой мелочью, даже сраными серебряными ложками,
которыми по слухам пользуются богачи.
"Ложки из серебра, подумать только. С жиру бесятся, морды
богатейские...".
Так проклиная всякого, у кого жизнь задалась хоть немного лучше
моей и кто по моему же экспертному мнению неправильно распоряжался
её дарами, я достиг точки назначения.
Небольшая неприметная дверь, в отдалении от остального рынка.
Здесь были жилые дома для тех, кто работал на Синдикат, но при этом
не заслужил проживать в общежитиях или под землёй, где по слухам
стоял настоящий бандитский город.
Старые покорёженные постройки вызывали зубовный скрежет. Всякий
раз, стоило мне придти сюда, я до боли сжимал кулаки, сетуя на
несправедливость, что приходиться жить в подобном месте.
"Успокойся. Скоро всё изменится".
Повторяя слова, как мантру, что помогала мне с восьми лет, делаю
уверенный шаг вперёд, скрываясь в тенях дома.
Прежде чем распахнуть дверь, пристально оглядываюсь по сторонам,
на случай, если за мной следят. Старая привычка, зародившаяся во
мне, ещё с тех пор, когда мы жили в другом, куда более злачном
месте.
Под скрип старых ржавых петель, я оказался внутри и сразу же был
прижат к стенке, крепкой мужской рукой, сдавившей мою детскую
конечность с такой силой, что нарастающий хруст грозил перерасти в
перелом.
-Тер, я устал ждать, - глубокий бас никак не вязался с лицом
тощего и даже наигранного болезненного Ривера, смотрителя этого
места, - ты же знаешь правила, а я итак уже пошёл тебе на встречу
дальше обычного...
-Да, знаю, знаю, - мой недовольный голос с проскальзывающим в
нём шипением, позволил намекнуть взрослому мужику, что он прессует
не своих обычных клиентов, а ребёнка, потому хватка на плече сразу
ослабела, позволяя мне нормально мыслить и говорить, - всё я
принёс. Неужели нельзя нормально сказать?
-Попизди мне ещё, - отвесив символический подзатыльник, Ривер
сделал пару шагов назад, скрещивая руки на груди и внимательным
взглядом пройдясь по моим карманам и тайникам на одежде, - что-то я
ничего не вижу...