«Доброе утро, - писал он. – Извините, что не ответил сразу. На работе не всегда есть возможность».
Во-первых, меня удивило обращение на «вы». В Тиндере обычно не морочились. Подразумевалось, что формат располагает к сокращению дистанции с самого начала. А во-вторых, он мастерски перевел игру на мое поле, снова предоставив возможность развивать беседу самой. В первый раз ответным «привет» мне удалось вернуть мяч, но сейчас так уже не прокатило бы.
«Ничего, я тоже на работе не всегда могу, - подумав, написала я. - Вы ведь врач, да?»
«Да, анестезиолог».
«В больнице?»
«В двойке. А вы?»
Вот оно что. Вторая городская больница находилась от моего дома в десяти минутах ходьбы. Видимо, на ночном дежурстве забрел от нечего делать в Тиндер.
«Графдизайнер».
После этого повисла пауза. Прежде чем пришло новое сообщение, я успела допить кофе, перекинуться парой слов с коллегами и включить Corel Draw.
«Мне надо на операцию. Напишу вечером, ладно?»
«Ок. Счастливо».
Отложив телефон, я с головой ушла в работу. Когда возюкаешь пером по планшету, глядя на монитор, лишние мысли выметает словно метлой дворника.
Если днем еще худо-бедно удавалось сосредоточиться на работе, то дома все начало сыпаться из рук. Пока готовила ужин, разбила тарелку и обожгла палец. Потом вышла на лоджию и не смогла вспомнить, что же мне там понадобилось. Стала собирать постельное белье, оставленное Иркой, и застыла посреди комнаты, держа его в охапке. А потом села за ноутбук работать над заказанной книжной обложкой, но вскоре поймала себя на том, что машинально рисую в планшете мужской профиль.
Телефон молчал, словно умер. Я даже проверила, не разрядился ли вдруг.
Все еще в больнице? Какой медицинский сериал ни посмотришь, там врачи из больницы вообще не вылезают, прямо живут в ней.
Огонек пульсировал примерно так же сильно, как вчера и сегодня утром. Значит, Денис был там же. Близко. Затем вдруг это биение начало постепенно слабеть: расстояние между нами увеличивалось.
Я легла на диван, закрыла глаза, снова прижав огонек пальцами. И подумала вдруг, что, если бы рассказала кому-то, меня бы не поняли. О моем даре не знал никто, кроме мамы, но даже если бы и узнали, большинству людей мои сомнения показались бы махровой глупостью. Подумаешь, какие-то странные способности соединять идеальные пары. Кому это вообще нужно? Ну не рожу я ребенка, не передам дар – можно подумать, кто-то от этого умрет. А уж отказаться от возможности заполучить понравившегося мужчину только потому, что с другой, вероятно, ему было бы намного лучше, и вовсе какая-то бредятина.