– Возьмите, – куклу протянули мне.
Помедлив, я взяла и положила на колени, расправив золотистые локоны и розовую юбку-пачку. Сердце тут же пронзила боль, когда я вспомнила, как маленькими пальчиками Аня мяла ее и прижимала к себе во сне. У нее такое умиротворенное лицо, когда она спит… Вспомнила ее улыбку, и сжала зубы, чтобы не разрыдаться от горя в голос.
Как я ее люблю, мою малышку. Где она?!
– Зачем вы это принесли? – агрессивно спросила я.
Это что, намек, что дочка у них?
– Кукла ваша, – пояснил охранник. – Ваша дочь обронила.
– Я знаю, чья это кукла! – заорала я, вскакивая. – Где моя дочь?!
Мне хотелось напасть на него. Драться, кусаться – рвать на части, если что-то ей сделали. Я знала, что проиграю, слишком разные весовые категории, но материнский инстинкт стал больше меня. Я была похожа на маленькую кошку, способную ради котят атаковать стаю псов, даже если нет шансов на победу.
За плечи он усадил меня обратно на диван. Зло поджал губы. Я его раздражала, но он держал себя в руках.
Чего они ждут? Привезли и держат меня, ни о чем не говорят, ни о чем не спрашивают. Неужели, ждут Глодова? Он едет сюда?
– Что вам нужно? – я вскочила снова, происходящее доводило меня до тихой истерики. – Что вы хотите от меня?! Кого вы ждете? Своего хозяина?!
– Советника по безопасности. Сядь! – прорычал он, как рассерженный медведь.
Я рухнула на диван, обняв игрушку.
Точно, меня допросят.
Насчет убийства Геннадия Александровича и того, как я там оказалась. Нужно перестать на них бросаться и подумать, что скажу. Лгать, чтобы не сделать себе хуже, или не стоит? И упоминать ли Андрея?
Ради Ани я пойду на все. Извернусь, что угодно сделаю.
Расправой над ребенком мне не угрожают, так что, надеюсь, дочь спасена и ее увезли в Пекин или спрятали, как договаривалась с охраной.
– Где моя дочь… – вновь повторила я.
Они молчали и смотрели без эмоций. Меня охватило черное предчувствие – не просто плохое, как раньше, а чудовищно страшное. Я не знаю, что со мной сделают… Не знаю, кто будет вести допрос и сумею ли доказать, что мы с дочкой ни в чем не виноваты. По правде говоря, это не слишком меня и волновало – ушло на второй план. Сейчас занимали мысли только о дочери.
Потому что если у Градова ничего не получилось, Аню забрали и будут меня шантажировать, заставляя признаться в том, чего я не делала и чего не знаю, то не знаю… Я оговорю себя, и кого угодно, лишь бы ее не трогали. Я безумно боялась, что Градов не справился, и дочь сейчас принесут сюда. Может, поэтому принесли куклу? Или почему?..