Ну и, конечно, безупречная осанка!
Не смотря на строгость интонаций, в голосе немки слышалось искреннее беспокойство.
- Ничего страшного, фройляйн Марта. - успокаивал её Лев Петрович, - Это просто голодный обморок. Её разве не кормили? - растерянно спросил он.
- Что фы! - даже всплеснула руками та, и, выразительно округлив глаза, продолжила, - Просто юная мадемуазель изволила опъявить колодофку!
- Это что же, позвольте спросить, сподвигло барышню на такой отчаянный шаг?
- Люпофь, госпотинн Худяков! Люпофь! Мы имели неосторожность отпустить томой мадемуазель Полину, по случаю именин её батюшки - графа Горячефа, и она за такой короткий срок успела флюбитса.
- Хм-м... - пряча улыбку хмыкнул доктор.
- И ф кого бы фы тумали? - громким шёпотом, не скрывавшим возмущение наставницы, вопросила она, - Ф клафного пофесу и облатателю жутко нетостойной репутации ф Петербуррге - корнета Сокольского! Батюшка, стремясь исбафить дочь от соблазноф, тут же привёз её обратно, но было уже позтно! Девушка внушила себе нефесть что и отказалась кушать, пока ей не предоставят восможность фстречи с этим... госспотином.
Я даже фыркнула в своём укрытии.
- М-м-да... - многозначительно приподняв брови, не нашёлся что сказать её собеседник.
- Это фозмутительно! Форменное пезобразие! Я фсекда гофорила - дисципли-ина и поря-адок! - сдвигая брови и подняв вверх указательный палец, убеждённо протянула фройляйн Шулер, - И никаких бесконтрольных сфязей с фнешним миром! Мы отвечаем са дефочек перет родителями. И обязаны соплютать строгость воспитания!
- Не волнуйтесь, Марта, - успокаивающим тоном сказал Худяков, - скоро всё наладится. Немного отдыха и хорошей еды, и следа не останется от этого неразумного поступка.
- Хотелось бы ферить, - сокрушённо покачала головой расстроенная наставница.
- Уж поверьте моему опыту! В борьбе головы и сердца - всегда побеждает желудок. - философски заявил Айболит и повлёк даму из лазарета.
- А как высторафлифает наша Алиса? - послышалось продолжение разговора уже за дверями.
- Хорошо, Марта, совсем скоро она сможет вернуться к подругам и продолжить обучение.
- Ой-ёй-ёй-ёй-ё-о-ой! - приглушённо донеслось из коридора и послышались удаляющиеся шаги.
Доктор же вернулся в палату.
- Эх, девочки, разве ж можно так издеваться над собой! - в пол голоса себе под нос ворчал он, ещё раз пересчитывая пульс моей соседки, - Не бережёте вы себя, не цените фройляйн Марту.