В общем, когда пакостницы, убедившись, что учителя веселятся в столовой со своими подопечными и помешать им некому, проникли в преподавательскую комнату (учительскую по нашему), там их уже ждали княжна, Ангелина и пара "авторитетных" мадемуазель из соседнего дортуара, решивших принять участие в выведении на чистую воду юных "беспредельщиц".
Опуская детали, отпираться тем было некуда. И, пока Наталья "стояла на шухере" в коридоре, нтриганкам ясно дали понять, что их не принимает ни одна сторона. И любое их действие больше ни у кого не найдёт поддержки.
А я, наконец, могла вздохнуть спокойно.
*Старания воспитанниц института благородных девиц оценивались по 12-балльной системе.
18. 18
Вся эта ситуация окончательно расставила "точки над i" относительно степени благородства отдельно взятых девиц, показав, кто на что способен. Как на гадости, так и на поступки совершенно иного порядка.
Я искренне благодарила девчонок из чужой для нас компании за своевременное предупреждение, отдавая себе отчёт в том, что им не так просто далось это решение - как ни крути, "сдать" им пришлось "свою". И пусть они не побежали ябедничать учителям или инспектрисе, а предупредили лишь саму меня - это тоже считалось не очень благовидным поступком. Всё-таки я не входила в их круг, в отличие от соперницы.
Тем не менее, общеинститутуский негласный кодекс чести сильнее осуждал то, что собирались совершить уже утратившие репутацию доносчицы и интриганки. И я рада, что для кого-то этот самый кодекс - не пустой звук. Может мы и не стали после этого "дружить дортуарами", но с удовольствием здоровались и перекидывались парой слов при встречах в столовой или в коридорах.
Фройляйн Марта получила от меня рукодельный подарочек на праздник, за что я была вознаграждена трогательнейшей улыбкой наставницы, сделавшей её лицо настолько беззащитным, что захотелось обнять такую стальную и такую живую тётку. Чего я, конечно-же, делать не стала.
А "наградой" мне было ещё большее усиление режима занятий. Иногда возникало впечатление, что этой премии для меня Марта желает чуть ли не сильнее, чем я сама. Как будто она что-то стремилась доказать. Не знаю, правда, кому.
Приближалось время итоговых экзаменов. А нам с Мартой казалось, что я всё ещё недостаточно готова. Моя наставница давно поняла, что в отношении зананий я прекрасно спраляюсь сама. И теперь со всем присущим её натуре перфекционизмом, как заправский генерал, муштровала меня, доводя до совершенства каждую мелочь - походку, осанку, речь, изящество движений, всё - вплоть до выражения лица. В общем, лепила из меня настоящую леди. Точнее, как тут принято называться, мадемуазель.