– Ерунда, ля-ля тополя, – проворчал оператор. – И вообще, вот
что я хочу сказать, Лёня. Сегодня был первый и последний раз, когда
на площадке командовал хрен знает кто! Либо ищи другого
оператора-постановщика.
– А я в командиры и не рвусь! – не выдержал я этого нытья по
поводу уязвлённого самолюбия. – На повестке дня стоит чёткая и
определённая задача - сделать достойные кинопробы и сдать их
худсовету. Если бы мы сегодня работали, как это принято, как по
учебнику, то до сих пор бы ещё колупались в павильоне. Хотя нет,
вру, у нас бы лимит плёнки закончился, и остались бы мы с
носом!
– Всё! Брейк! – вмешался директор фильма Иосиф Шурухт. – Давайте
выпьем за дружбу.
– За дружбу выпью, а с ним нет, – рыкнул Василич и опрокинул в
себя двадцать грамм прозрачной горькой сорокаградусной жидкости, и
его примеру последовали и два ассистента главного оператора.
– А давайте я спою, – неожиданно предположила Нонна Новосядлова.
– Я ещё в гостинице успела выучить эту вашу песню «День на
двоих».
– Кстати, совсем забыл, – замялся я. – У Нонны прекрасный
меццо-сопрано. Мне подыграть?
– Нет-нет, – улыбнулась девушка, – я это делаю сама. К тому же
аккорды простые.
– Любопытно, – почесал свой драгоценный затылок главный
режиссёр. – Я думал, что мне одному в картине петь придётся.
«А я думаю, что вам, Леонид Фёдорович, вообще в картине петь не
придётся, – подумал я, передавай инструмент московской красавце. –
Для «Дня на двоих» нужен женский вокал, а для любви, которая
настала лучше всего подойдёт мистер «трололо» Эдуард Хиль. Ибо для
пользы общего дела каждый должен заниматься своим делом. А на
кухне, вечеринке, сабантуе или на творческой встрече со зрителями
можно попеть и самому».
В самый жаркий день,
В самый сильный дождь,
В самый белый снег
Рядом идешь! – таким чистеньким и серебряным звонким голоском
запела Нонна, что мигом притихли все и даже ворчун Василич застыл с
бутербродом во рту.
Ты со мной дели
Каждый день земли,
Потому что я
Песенка твоя …
– Пойдём, покурим, – прошептал мне на ухо директор картины
Шурухт, когда после своего более чем профессионального музыкального
номера Нонна стала принимать множественные восторженные
комплименты.
– Предпочитаю подышать свежим воздухом, – пробурчал я,
приподнявшись со стула.
В коридоре пятого этажа главного корпуса кроме нас размещалось
ещё несколько съёмочных групп и там тоже шло своё веселье с
музыкой, песнями, анекдотами и стихами. В общем, вечер пятницы на
«Ленфильме» мало чем отличался от пятницы где-то на заводе. Если
только здесь люди пели, читали и музицировали гораздо чаще, чем
выпивали.