— Впервые встречаю взрослую ручную ысу.
Низкий голос заставил проснуться. Или очнуться? Открыла глаза и
тут же ослепла от яркого света.
— Ага.
Незнакомец разговаривал на староимперском с легким мурлыкающим
акцентом. Очень странно. Погрешностей в произношении
Лингвистические гипнотехники давно уже не дают. Процесс хорошо
отработан, и разрешен к применению даже на школьниках.
Или здесь был превышен разумный лимит? Нам как-то рассказывали
на лекциях по прикладной психологии, что уже на четырнадцатой
языковой процедуре человеческий мозг начинает чудить. Для
специалистов эта проблема решалась применением речевых синтезаторов
или использованием лингочипов. Остальным же хватало и нескольких
языков. Вся наша галактика уже сотни лет легко объяснялась на
простым, лаконичном и универсальном имперском.
Какие дурацкие мысли приходят мне в голову... Особенно, если
лежать неизвестно где, слушать незнамо кого, даже пальцами
пошевелить не имея возможности.
— Ты уж прости, белокожая, но бегать по трюму заминированного
корабля за проворной тобой не было никакого желания.
Прозвучало практически над головой. Я моргнула. Очень надеюсь,
что выразительно.
— И пока ты не дергаешься... — раздался тихий щелчок и
ослепивший меня свет плавно погас. — Расскажу тебе кое-что. Слушай
очень внимательно, у меня нет глупой привычки повторять. Даже для
особенно непонятливых... — прозвучало весьма угрожающе.
— Во-первых, землянка, запомни, ты теперь моя собственность. Я
купил тебя сутки назад на крупнейшем пиратском аукционе. Твой
продавец не был разумен и не был любезен, он твердо решил меня
кинуть. Надеюсь, ту не успела к нему привязаться... Хотя... даже
если успела. Прости, им уже абсолютно неважно.
Звук тихого смеха.
— Им всем. Хм... Интересно, как тебе удалось приручить эту
тварь? Она так в мешок твой вцепилась, что пришлось с собой взять.
Охраняет тебя сидит, сожрала мой ботинок и скалится... — Снова
смех. Очень приятный, настолько что меня даже невольно тянет
улыбаться.
— Гибловы бездны. Как меня развезло опять после шервого
антидота! Болтлив становлюсь, как старуха. Ты заметила, да? —
замолчал, словно давая мне слово. Не дождался и снова продолжил: —
Зато вполне жив и относительно даже здоров. Только ысой искусан
немного. О чем это я? Ах, да! Ты теперь моя личная собственность.
Омерзительно как звучит, правда? — я с ним была совершенно
согласна, но приходилось молчать.