- Мы в прятки будем играть или драться? – не выдержала я.
- Тебе следует тренировать не только силу мышц, но и силу духа, - холодно отрезал мистер Зуман из-за ширмы из перьев.
Ощипать его, что ли?...
- И каким образом окрепнет мой дух, пока я буду смотреть на то, как вы прячетесь от меня за крылышками?
По строю пробежался тихий смешок и туда же бал унесен ветром, когда пернатая стена передо мной начала разъезжаться в стороны.
- Скоро мы это узнаем, - проговорил он загадочно, глядя на меня с насмешкой, сокрытой на дне серых глаз.
Опять? Он издевается надо мной? Решил поиграть, словно я дитя какое?
Еще чего!
Вспылив, отталкиваюсь от земли и прыгаю целенаправленно на преграду из белых крыльев, но в самый последний момент они резко распахиваются, являя мне декана, который уже ждал меня с выставленной рукой наготове.
Сильные пальцы сомкнулись на шее, заставив снова попрощаться с кислородом. Сталь серых глаз высокомерно полоснула по моему лицу. Линия губ стала жестче и сквозила некоторым отвращением ко всей моей персоне. Еще одно движение руки и я каждой клеточкой свою тела прочувствовала, как моя спина встретилась с твердой землей, вышибая последнюю частицу воздуха из легких.
- Не смей давать волю эмоциям, - припечатал тихий голос над головой. Таким голосом еще секреты рассказывают в темной комнате.
Картинка перед глазами размылась. Образ сурового декана уже не был столь четким и принимал всё более призрачные очертания.
Хватка жестких пальцев на шее, наконец, ослабла, но не исчезла вовсе.
- Разум должен оставаться холодным, - продолжил мистер Зуман значительно громче, чтобы слышали все. – Ярость слепит, делает вас уязвимыми и убивает. Не позволяйте ей взять верх над холодным разумом. Каждый взмах клинка должен быть обдуман и взвешен. Ни одного лишнего движения, ни единого пустого взмаха руки. Демон воспользуется вашей малейшей слабостью и обернет ее против вас же. Уяснили?
- Да, - ответили все, как один и капкан пальцев, наконец, исчез с моей шеи.
Первый глубокий вдох стал пожаром в легких, но я сделала все, чтобы на моем лице не дрогнула ни одна мышца. Моя слабость и уязвленность могут быть видны только моему отражению в зеркале и больше ни одному живому существу.
- Вернись в строй, - холодно приказал мистер Зуман, глядя на меня так, словно пытался заглянуть внутрь моего сознания.