- А, что его искать, вон он под шконкой с Анкой-пулемётчицей
обнимается. Он у вас наверное тоже обиженный. – Кто-то из зэка
заглянул под шконку. – Нет, ты только глянь, его здесь ищут, с ног
сбились, а он там с Анкой в обнимку целуется.
Конечно же бедный Рахмаджон, ни с кем не целовался, хотя бы
потому, что у него во рту, все так же торчал кляп, но получилось
смешно, и весь вагон зашелся в хохоте. В итоге, бедного солдатика
выволокли за ноги в коридор, вынули кляп и отправили мыться. Место
под шконкой и так, никогда не оказывалось особенно чистым, а сейчас
так и вообще сидящие в камере осужденные похоже постарались
отыграться на ни в чем не повинном солдатике по полной. Мало того,
что у него пропали сапоги, а все как один зэка, утверждали, что
оставленные в камере разбитые гавнодавы, вкупе с портянкой, до
последнего времени затыкавшей рот бедного Рахмаджона, принадлежали
сбежавшему Гене Баранову, которого собственно и взяли с собой, в
качестве живого корма. Тайга она такая, дилетантов не любит вот и
приходится мясо с собой таскать. А чтобы оно раньше времени не
испортилось, ему и подогнали новые сапожки.
Кроме пропавших сапог, было на что подивиться и еще. Казалось,
что бедного солдатика использовали в качестве туалета, так от него
несло старой мочой. Но тут открестились буквально все.
- Зачем нам обоссывать караульного, когда с середины ночи открыт
свободный доступ к уборной? Ничего подобного не происходило, не
надо на нас пургу гнать, начальник,мы порядок не нарушаем. А вот
то, что солдатик дрыгнулся и расплескал полиэтиленовый пакет с
мочой, который находился под шконкой, и который не успели вынести,
сугубо его оплошность. Может ему нравится этот запах? Может он им
вместо одеколона мажется. Кто вас вертухаев поймет?
Ответ вновь вызвал поголовный смех вол всех камерах, а прапорщик
Каширин, окончательно осознал, что этот цирк, проходящий на его
глазах, добром точно не кончится. И придется как минимум
распрощаться со службой, и намечавшейся неплохой военной пенсией. И
осознание этого так сильно ударило по его сознагию, что он
схватившись за собственные волосы, взвыл от бессилия, хоть что-то
исправить.
В итоге, Рахмаджон был раздет до исподнего и отправлен приводить
себя в порядок. Благо, что в туалете караула имелся душ. Вода,
конечно была чуть теплая, но уж лучше такая, чем вообще никакой.
Ну, а за неимением сапог пришлось использовать разбитые ботинки. А
куда денешься из вагона? Не будешь же босиком шлепать.